чтобы получить от Небесов право свободного пролёта к Луне каравелл Навь-Города. При любом исходе переговоров Навь-Город будет вечно признателен крепости Кор. Как жест доброй воли Навь-Город просить Крепость Кор принять дар – три тысячи унций навьгородского серебра.
Подмазка хороша – сейчас серебро было в цене, всяк под предлогом защиты от существ измерения Зет готовил антимагическое оружие. Серебро в войне против магов (или между магами) – что уран в войнах Межпотопья. Стратегический материал, значение которого не переоценить. Три тысячи унций. По странному совпадению, именно столько он сейчас и весит.
Фомин неодобрительно посмотрел на живот. Как не маши мечами перед зеркалом, не прыгай и не отжимайся, а настоящей нагрузки нет. Другое дело – поход к Чёрным скалам, шесть суток без крошки во рту, какой живот…
Да, за три тысячи унций его не на Луну – к Плутону отправят. Пешком. Чтоб саван принести для суженой.
Он написал отчёт о встрече, запаковал теперь уже в красную цисту, знак экстренности, и отправил наверх. При виде красной цисты дежурный помчится, не щадя лошадиных ног, прямо к командору. Посмотрим, каков будет ответ. И когда. Фомин готов был биться об заклад, что угадает, да не положено послам – о заклад-то. И не с кем спорить. Спит Туун-Бо.
Две следующие склянки он провёл в гимнастическом зале, сгоняя лишние унции. Теперь можно, награда уже назначена. Бегал, прыгал, размахивал саблями, лупил мешок с песком всеми конечностями – в общем, дурачился вволю. Потом отмокал в горячей ванне. Чем особенно хорош Навь-Город, так это минеральными источниками. Тут тебе и боржом, и нарзан, и ессентуки. Пей, лечись, набирай силу впрок.
Ума бы набрать.
Он вылез из ванны распаренный, полный подземной энергии. После такой ванны и есть не нужно, но он всё-таки поел, ограничивая себя. Кто его знает, какая каравелла у навьгородцев, вдруг каждая унция полётного веса на счету. Однако… Сидят себе под землёю, роют кривые ходы, строят санатории, выращивают мясные и молочные грибы, часть которых перегоняют в аквавит, добывают всякие полезные ископаемые – и мастерят межпланетные каравеллы! И здравница, и житница, и кузница!
А ведь лететь на чужом неизвестном корабле, пожалуй, пострашнее будет, чем с вурдалаками сражаться. Какая-нибудь тележка на гептиловом ходу… Отовсюду дует, трясет немилосердно, да ещё какой бортмеханик попадется…
Он начал напевать под нос песенку про бортмеханика, которому велено не напрягать зря гатрамонные двигатели, ибо их мир, мир, откуда они стартовали к Маленькому Муку, ушёл вперёд на тысячелетия, и спешить, собственно, некуда.
Тут и пневмоприемник зазвенел – почта сверху прибыла. Циста самого высшего порядка, все дела побоку, пока не ознакомишься с посланием.
А у него и дел-то никаких. То есть дел куча, но – мелких, повседневных, которые вполне могут и подождать.
Он вскрыл цисту.
Писал сам Командор! Поздравление… оказанное
