лице не было ничего приятного. Сразу становилось ясно, за что Павел приблизил этого человека. Чуть вздернутый нос и круглые глаза навыкате. Тот же тип, что и у покойного императора. Глядя на Ростопчина, легко угадывалось, каким бы стал убиенный монарх, доживи до преклонных лет.
– Старье берем? – Толстой был не прочь посмеяться над кузиной. – Раньше любовники воспевали тебя в стихах. Этот прославит бряцанием костей.
Аграфена его не слушала.
– Кто сейчас вошел к нему в ложу? – нервно потребовала она. – Я его не знаю.
– Генерал Курута. Дядька великого князя Константина.
– Дядька? – поразилась Груша.
– Ну да, – кузен кивнул. – Был когда-то. Да так и остался. Говорят, каждое утро изучает содержимое горшка и докладывает подопечному, хорошо ли тот сходил.
Аграфена прыснула. Она вообразила благообразного пожилого военного с урильником в руках. Между тем происходившее в ложе у Ростопчина требовало ее внимания. Там старый сановник и генерал с орлиным носом уселись рядом, ведя непринужденную беседу. Они смотрели на сцену, где шла опера «Днепровская русалка», и, казалось, были увлечены светским разговором. Груша нацелила на них подзорную трубу и только благодаря ей увидела, как в руку военного скользнул небольшой сложенный листок бумаги. Передача состоялась. Больше Ростопчин ее не интересовал.
– А что ты знаешь о Куруте? – впилась она в Федора с новой силой.
Кузен пожал круглыми плечами.
– Грек. Служит в России с детства. Горяч, как они все. Мот. Картежник. Ловелас. Вечно не при деньгах…
– Ну, сейчас-то у него приличная сумма, – перебила брата Закревская.
– С чего ты взяла?
– Он приехал из Варшавы. По важному делу. Неужели Константин не дал ему подорожных?
Толстой со свистом втянул воздух.
– Вот было бы славно усадить его сегодня за штос! Я, знаешь ли, в очень стесненных обстоятельствах…
Женщина глянула на кузена свысока. О том, что Американец нечист на руку, знали все.
– Не смотри на меня так! – вскипел тот. – Я всего лишь поправляю ошибки фортуны!
– Да на здоровье! – Груша подняла ладони, демонстрируя свою полную лояльность. – Вот, взгляни, Ростопчин уходит. Курута остается. Ему нравится, как Телешова дрыгает ногами! Слушай, Теодор, голубчик, у меня к тебе предложение. Где нынче играют без помех?
– В Красном Кабаке.
– Если я тебе его туда привезу, ты сможешь вывернуть ему карманы?
Граф несколько мгновений смотрел на сестру. Потом кивнул.
– Мне нужен только клочок бумаги, который будет с ним. Остальное твое, – оговорила условия Груша. – По рукам?
Дважды не пришлось повторять. Сосредоточив все внимание на генерале, Закревская вскоре добилась того, что он заметил ее ухищрения, был польщен и стал поглядывать
