её поцеловать, весь мир за возможность просто прикоснуться, почувствовать вкус её губ. А Люська занимала оборону, копала траншеи, укрепляла блиндажи. Нельзя! Она любит Володю! И Макса, чёрт подери!!! Он просто прикоснулся к ней, прижал, распахнул свои колдовские очи, и она готова… Спасите! Помогите! Помилуйте!
Зацепившись за последние проблески разума, она вывернулась и помчалась на звук голосов… Хорошо, что второй этап испытаний проходил, в основном, в поле, и они виделись редко. Но ночи… Они вывернули Люськину душу наизнанку, стоило только закрыть глаза, и начиналось колдовство голубых глаз, зовущих, сияющих желанием, заставляющих выпрыгивать сердце и проникающих прямо в каждую клеточку… Наваждение вернулось… А ведь она так мечтала остаться работать здесь. И профессор не понял, почему Градова выбрала службу в конструкторском бюро, в Питере. Насколько он знал эту девушку, практическая работа нравилась ей больше.
После защиты диплома, что являлось уже просто формальностью, предполагался отпуск. Но Володя придёт только в августе, и они планировали отдых на море, где солёный бриз, галька или жёлтый песок, и, конечно, белый пароход. На что Алёшкин замахал руками, никаких плавучих средств, кроме матраса. И Люда вышла на работу, поменяв время отпуска. Она так и жила, дома – Люсей Алёшкиной, на работе – Людмилой Градовой.
В первый же рабочий день позвонила Римма Ивановна и попросила зайти к ней, памятуя об обещании "помочь ей с радостью". Ещё не нажав на кнопку звонка, Люся услышала детский плач. Первой реакцией – было уйти, но вспомнив просящие нотки в голосе тётки, позвонила.
– Девочка моя, спасибо, что пришла. – Она держала на руках маленького мальчика, орущего во всё горло и уже немного посиневшего.
Пухленький малыш с глазами Магдалины и такими же волосиками цвета вороньего крыла, причём длинными, как у девочки, оттягивал руки "бедной бабушки".
– И вот так уже третий час.
– Не поняла, а мамаша где? Всем спасибо, все свободны?
– Боюсь, что так и есть. – С безнадёжностью в голосе еле прошептала Римма. – Она ушла ещё вчера вечером, сказала, что ей тоже надо наладить личную жизнь. А то получается "сладку ягоду рвали вместе, горьку ягоду – я одна". Какую сладкую? Вовка даже не помнит ничего.
– Речь о ней. Она, судя по всему, не забыла. И что теперь? Вы её искали, связывались с ней?
– Безрезультатно. Телефон вон валяется, а у её дальних родственников она и не появлялась. По всему получается, что с самолёта эта звезда приехала сразу ко мне, а через полчаса её и след простыл. Что делать?
– Давайте мне его, уже, а то без рук останетесь. И звоните её родителям, бабушке родной по папиной линии.
– Всем звонила. Её предки сказали, что не знают такую, нет у них дочери, чёрт побери, а моя сестра работает, ничем помочь не может. И что, отнести парня на помойку?
– А он когда последний раз ел?
– Так нечего, надо в магазин идти, а с ним я не дойду.
– Римма Ивановна, надо
