обзавидовались би и плосили би добавку!
– Дай, вот этот кусочек мяса, Феликсу и пойдём поиграем, покажешь деду, где твои игрушки находятся!
Маша кинула псу кусочек мяса. Феликс налету его поймал и с громким щелчком проглотил – и вновь умоляюще поглядел на девочку.
– Есё хосет кусать! – обрадовалась Маша.
– Ну, дай ему ещё вот этот кусочек и на сегодня с него хватит, – сказал Савелий, и протянул внучке солидный кусок копчёного мяса.
Девочка бросила псу угощение, и он снова с громким чавканьем его проглотил, даже не пережёвывая. Затем вопросительно посмотрел на Машу, перевел взгляд на Савелия и поняв, что на сегодня это всё – снова улёгся на пол, под столом.
Савелий с Машей отправились в детскую комнату, где безраздельно хозяйничала внучка. Наигравшись вдоволь, и не забыв за игрой полечить полуоторванную лапу плюшевому мишке, они отправились спать. Девочка легла на свою кроватку, а Савелий пристроился рядом с внучкой, на тонком матрасе, прямо на полу. Устроившись поудобнее, они принялись рассказывать друг другу разные истории, да так незаметно для себя вскоре и уснули. Караулить их сон остался, сидя на прикроватной тумбочке, большущий медведь, теперь уже, с пришитой на своё место лапой.
– Доблое утло, деда, – протирая заспанные глаза, произнесла внучка, заглядывая на кухню. – Ты сто, уже не спис? А сто ты там такое делаес?
– Доброе утро, внучка. А дед решил тебе кашу сварить. Знаешь, что это такое? – ответил Савелий, размеренно помешивая ароматное варево и одним глазом наблюдая, как у внучки округляются глаза.
– Касу валить? А засем её валить? Она же в колобоске уже готовая в магазине плодаётся. Откдывай колобоску и кусай сколько захосес и совсем её не надо валить, она тогда только сполтится!
– То это ваша каша – городская, синтетическая испортится, если её варить, а у деда самая, что ни на есть настоящая каша. Сам пшено выращивал, зёрнышко к зернышку отбирал. Самое лучшее вам привёз! – объяснил Савелий.
– Как это выласивал? Засем выласивал? Где это, выласивал? Покажес? – загомонила удивлённая Маша.
– Конечно покажу, если только ты ко мне в деревню приедешь, – ответил Савелий, накладывая кашу по тарелкам. – Беги скорее умойся и приходи обратно, сейчас кушать будем.
– Холосо деда, я осень быстло, – сказала Маша и умчалась в ванную, громко шлёпая по полу квартиры босыми ногами.
Пока внучка умывалась, Савелий достал из сумки хлеб и копчености. Нарезал на тарелку ломтиками, заварил из сушёной прошлогодней малины чай, и прибавил к этому – небольшую баночку варенья. Когда внучка вернулась – стол был накрыт необычными яствами, которые источали дивные ароматы на всю квартиру. Взобравшись на свой высокий табурет, Маша взяла ложку, и осторожно зачерпнула немного каши, внимательно поглядела на содержимое ложки и отправила кашу в рот. Огромные голубые внучкины глаза, снова удивленно округлились, а глаза деда наоборот – от удовольствия сощурились и стали узкими-узкими. Девчушка
