душевные силы оставили Брауна, и он впал на некоторое время в забытье. Придя в себя, он некоторое время осматривался в комнате, оказавшейся к тому времени погруженной в полумрак. К нему подбежал Пегас и нежно лизнул в руку. Вдруг инспектор почувствовал на себе чей-то взгляд, и обратил внимание на силуэт человека, вросшего в кресло напротив. Браун не мог разглядеть ни его лица, ни, тем более, его глаз. Но, благодаря непостижимому глубинному чувству, он понял, что их глаза таинственным образом встретились.
После происшедшего все вокруг завибрировало, и через несколько секунд пораженный Браун обнаружил себя сидящим в удобном резном кресле в восхитительной дворцовой зале. Напротив него, в таком же кресле, застыл удивительного вида человек. Между ними лежал Пегас. Больше всего в незнакомце Брауна поразили глаза. Они были столь глубоки и выразительны, что первоначально притягивали на себя все внимание. Лицо, отличающееся одухотворенностью и состоящее, казалось бы, лишь из оттенков глубочайшего смысла, безукоризненная фигура, изящное и необычное для землян одеяние, – все это дошло до сознания инспектора лишь некоторое время спустя. Брауну казалось, что перед ним очеловеченный бог, и он попал, возможно, в рай.
Незнакомец первым нарушил молчание, заговорив на никогда не слышанном Брауном языке. Тем не менее, Браун без затруднений понимал его речь. Манеры говорить, держаться были столь естественны, непринужденны, что Браун почувствовал себя почти столь же свободным, как и заговоривший с ним человек.
– Я бесконечно счастлив видеть Вас здесь, мои дорогие, Нун и Алк. Не удивляйся, что я называю тебя Нуном, а нашего пса Алком. У нас, среди бессмертных, в ходу иные, чем на Земле, имена. Как давно мы не виделись, Нун! В третьем тысячелетии до новой эры, когда я последний раз жил на Земле, ты был моим отцом, а я – твоим сыном. Тогда Алк тоже жил с нами. Сейчас ты вряд ли вспомнишь имена, которые мы носили пять тысяч лет назад. Но всему свое время. В данный момент для нас важны другие имена. Зови меня Люн.
Поток воспоминаний вот-вот готов был затмить сознание Брауна, ставшего в новой ситуации Нуном. Но им мешал какой-то барьер. Лишь отдельные, отрывочные картины далекого прошлого быстро проносились перед внутренним взором, принося с собой чувство невыразимой душевной теплоты.
– Невероятно! – прошептал Нун. – Что творится со мной?! Это похоже на сон, галлюцинацию. Такого не бывает…
– Бывает еще и не такое. Как много всего на свете, что ты, в данный момент, не смог бы даже представить. Но впереди достаточно времени. А за ним – целая вечность, – с улыбкой проговорил Люн и продолжил.
– Наша встреча втроем – великий праздник. Но сегодняшний день, если применять земные мерки времени, для Алка праздник вдвойне: наконец-то ему удалось сделать свое тело бессмертным. В схватке со слугами мрака ему на мгновение удалось достичь пробуждения всех своих жизненных сил и, благодаря этому, отпечатать голографический образ своего тела в первоматерии,
