прочей нечистью, даже растениями на худой конец и отправлять в Город. Что уж они там с этим делают, непонятно, но если мы прекратим поставки, то боги, или кто там вместо них находится, могут прогневаться и перестанут обеспечивать нас всем необходимым. Наверное, хотят нашими же руками всех паразитов извести, что людям и приходится с омерзением делать, но, к сожалению, этих тварей меньше не становится. Скорее наоборот: чем больше их убиваешь, тем более возрастает их численность. Хоть бы оружием каким-нибудь снабдили для порядка, а то приходится изготавливать всё самим…
Василий неожиданно прервал свою речь на полуслове и перевёл остекленелый взгляд на успевший прогореть к тому времени костёр. Его затухающие пепельные угольки сверкали красными мигающими искорками в надвигающейся ночной тьме.
– На-ка, похлебай горяченького, то, небось, как всегда: толком ничего не ел. Пить то пьёшь, а не закусываешь, – проговорил он задумчиво, снимая котелок с шеста и ставя его перед Николаем. – Уха уже давно сварилась.
После он достал приборы, ломоть хлеба и также неторопливо положил их рядом.
– Оксану только что видел, – отрешённо, вровень с ним произнёс Николай, зачерпнув ложкой немного бульона, оказавшегося на удивление вкусным и наваристым. – Та соизволила встретить нас по дороге.
– Эка невидаль. Где она только не появлялась последнее время, – тут же импульсивно резко отреагировал его собеседник.
– Мужа своего она нашла. Дома естественно, после обеда. Знаешь историю?
– Так ведь не в лесу живу, разумеется знаю. Тот вон у меня два дня отсиживался, да я Оксане сказал, что и понятия не имею, где он находится. Ты только само собой ей не проговорись, а то она меня потом с потрохами сожрёт, – немного понижая интонацию, тихонько поведал ему Василий. – Парень он конечно неплохой, но больно уж погулять любит.
– Так вот кто ему укрытие предоставлял! А я-то думал, что-то серьёзное приключилось, – шутливо изъяснился по сему обстоятельству Николай, однако после продолжил уже серьёзно. – Кто-то поведал Оксане о якобы надвигающемся конце света. Реки выйдут из берегов, вскипят моря и океаны, повсюду будет гореть огонь и всё живое обязательно погибнет.
– Будто он ещё не наступил? – усмехнувшись, ответствовал тот. – Не уверен уж, поджаримся мы или нет, а замёрзнем так это точно. Вспомни-ка, ведь раньше, лет тридцать назад, мы чувствовали себя гораздо лучше. И жили всё время на поверхности. Зимой было значительно теплее, а летом – прохладнее, да и грызунов и прочей нечисти в округе – меньше. Случаются резкие перепады температур, как только эту зиму переживём, не знаю. Холод стал проникать даже сюда, озеро промерзает насквозь, температура ночью опускается ниже пятидесяти градусов. Представь, что на поверхности творится. Выходит, её опасения не так уж и безосновательны.
– А сейчас
