думал сбавлять свой стремительный темп. Та необузданная энергия, что поддерживает свет звезд, оставляет крупицу своей мощи и нам, раскручивает наш голубой шар, чтобы мы могли насладиться вдохновляющей сменой сезонов. Главный минус этого волшебства в том, что люди становятся чуть старее, но, увлеченные ежедневными хлопотами, почти не замечают этого. Единственным неоспоримым доказательством спешного хода времени для большинства является смена фона телефонного календаря. Весной он обычно зеленый, летом кленово-красный, осенью желтый, а зимой празднично-белый.
И вот перед тем, как в очередной раз начался последний в году сезон, птицы покинули славный Пышминск и улетели на юг. Обратными рейсами прилетели рабочие-иммигранты, чтобы весело и с задором трудиться на стройках, выросших после выборов нового мэра, как грибы после дождя. Весь подмосковный город объяли стебли подъемных кранов, растущих быстрее бамбука. Лежавшие в долгом ящике разрешения на строительство оказались в один миг подписаны, и Пышминск готовился к резкому росту населения, поддержать который должна была новая школа на три смены, государственная больница с соответствующим обслуживанием и великое множество рынков. Иными словами, жизнь спавшего городка начала усиленно подогреваться и вскоре должна была закипеть так же, как и в Москве, куда вновь пришлось часто наведываться Олегу.
Помимо офиса Maple он стал ездить с Миланой по модным выставкам, представлениям и прочим массовым мероприятиям, очень редким в период захватившей мир пандемии.
– Давай скорее, а то опоздаем на концерт, – сказала она, надевая перед зеркалом сережки-снежинки, переливающиеся на свету. – Мне надо успеть запустить прямую трансляцию из зала прежде, чем подписчики разбредутся по чужим стримам. Осталось всего два часа. А ведь еще двигатель отогревать.
– Пойду сразу к машине, – ответил Олег, на ходу влезая в куртку. – Поем за рулем.
Движение на вечерних трассах застопорилось. Казалось, все выехали на дороги поглазеть на сыпавший снег. С каждым новым сантиметром хрустящего белого слоя на улицах к пробкам прибавлялся еще один балл. С относительной легкостью выехав из Пышминска, Олег с Миланой встали в затор до самой Кольцевой.
– Вот черт! – выругалась жена. – Хоть на метро езжай, да туфли жалко.
Если не считать теплой шубы, она была одета в серебристое с блестками вечернее платье намного ниже колен. На верхнюю же часть тела ткани явно не хватило, поэтому ее голые плечи переливались теплым пудренным тоном, равно как и глубокое декольте. Только две сверкающие миниатюрными стразами бретельки удерживали платье на самой тончайшей грани между изящным стилем и непотребной вульгарностью. Сзади же вырез не оставлял никакого простора фантазии, обнажая всю спину вплоть до ямочек Венеры. Милана была при полном параде начинающей светской львицы, но до поля битвы у водопоя надо было еще добраться.
– До метро тоже ехать прилично, а потом еще спускаться и подниматься, – нервно проговорил Олег, морщась от каждого сигнала в какофонии
