сих пор не «приросло» к брату. – Не подкидывай еë.
– Ей нравится!
– Все равно, не надо.
– Окей, мам! – стебет он меня.
По новым документам – я на восемь лет старше. Он – на полтора года младше. Это позволило ему стать моим «сыном», а не младшим братом. И это адски сложно нам – выглядеть на свой новый возраст! Спасает только то, что Тиша худощавый и ещё не слишком вытянулся.
А мою легенду про возраст пытался обеспечить стилист. Волосы и брови мои теперь темнее, ближе к темному шоколаду, форма губ и их цвет слегка изменены татуажем, над губой набита перманентом крупная пошлая родинка. Темно-карие линзы скрывают мою светлую янтарную радужку. И густая челка. Дурацкая! Раздраженно сдуваю её со лба. Спасибо, оставили длину волос, постригли, правда, как пышную гриву, ступеньками.
Но в зеркале я не узнавала себя после преображения месяца два. Поэтому стараюсь поддерживать образ. И, как велено, не попадать на камеры.
Нас ищут, я чувствую… Демон ищет. Он снится мне иногда, заставляя просыпаться по утрам заплаканной. Хочу забыть его… И мой сложный реал позволяет сделать мне это днëм. Но ночью он не оставляет меня в покое. Иногда прошу у неба ему побольше здоровья. И сейчас, вот, вспомнив, тоже.
День сейчас! Гоню все мысли о нём прочь. Мне не до этого, убеждаю себя.
Кот, слизывая со стула молоко, жамкает когтями мои новые дорогущие брюки, купленные специально для работы.
– Эй, брысь, Арс! – бегу отбирать, но уже поздно, всë в затяжках.
Ошарашенно пялюсь на испорченную вещь. Ещё расходы…
Арс поднимает испачканный в молоке нос, довольно урча. Ка-а-ак шмякнула бы по усам! Отрастил наглую морду.
Видимо, уловив мой настрой, моментально смывается в кухню.
Швыряю брюки обратно. Расстроенно достаю из шкафа длинную теплую юбку. И белая блузка с декоративным вышитым корсетом к ней теперь совершенно не пойдет. Надеваю скромный белый пуловер. Он слишком откровенно обтягивает мою увеличившуюся с рождением Вари на пару размеров грудь. Чтобы хоть немного отвлечь зрительно от нее внимание надеваю деревянные стильные бусы.
А когда-то я была обладательницей ожерелья с бриллиантами и рубинами. Я оставила его Черкасовым. Некрасиво, убегая, тащить с собой их семейную реликвию.
Губы крашу темно-вишневой помадой. Это тоже зрительно добавляет возраста. Вот так я экстренно перескочила из двадцати в двадцать восемь. И стала мамой двух детей. Спасибо мужчинам за мою непростую судьбу. Да, нам непросто сейчас. Но, я все это готова терпеть и преодолевать, лишь бы снова не попасть в зависимость и под угрозы.
И – под обаяние Демона. Это хуже всего. Это даже больнее, чем ранение в грудь. На автомате прикасаюсь к шрамам от пулевых отверстий на ребрах. Мне нужна пластика. Пока не сделаю её, они легко выдадут мою личность.
Ладно, хватит жалеть себя. Пора бежать!
Но не успеваю застегнуть сапоги, как из кухни снова доносится требовательный плачь дочери. Скачу на одной ноге.
– Арс,
