тоже надо кое-что тебе сказать! – начала Роза, обменявшись взглядом с сестрой.
– Да неужели?
– Мы должны тебе сделать признание!
– Признание?
– Да, да, именно!
– И знаешь… очень важное признание! – прибавила Роза с полной серьезностью.
– Признание, касающееся нас обеих! – добавила Бланш.
– Ну, да уж это само собой разумеется! Что касается одной, касается и другой. Известно, что вы всегда заодно: как говорится, две головы в одном чепце.
– Что ты и приводишь в исполнение, когда натягиваешь на нас капюшон от шубы, – засмеялась Роза.
– Ишь, насмешницы! Всегда за ними последнее слово. Ну, а теперь пора приступать и к признанию… если уж дело идет о признаниях!
– Говори же, сестра! – сказала Роза.
– Нет, мадемуазель… говорить должны вы! Сегодня вы старшая в карауле! Это дело старшей, особенно когда дело идет о такой важной вещи, как признание!
– Ну-с, я жду, – прибавил солдат, желая под насмешливым видом скрыть от детей свои настоящие чувства, вызванные безнаказанными оскорблениями Морока.
Роза, исполнявшая роль старшей в карауле, начала рассказ.
6. ПРИЗНАНИЯ
– Прежде всего, мой добрый Дагобер, – с очаровательной лукавой нежностью начала Роза, – раз мы решились тебе во всем признаться, ты должен дать нам слово, что не будешь нас бранить.
– Не правда ли, ты не будешь бранить своих детей? – так же нежно добавила Бланш.
– Ладно, – важным тоном отвечал солдат, – да, и, признаться, я, пожалуй, не сумел бы этого сделать… За что же можно вас бранить?
– За то, что мы, может быть, раньше должны были все тебе открыть…
– Вот что, дети, – назидательно начал солдат, поразмыслив некоторое время над этим щекотливым вопросом. – Тут можно предположить два варианта, или вы были правы, умалчивая о чем-то, или нет… Если вы были правы… ну и прекрасно; если же нет… так не будем об этом больше говорить… А теперь я слушаю, рассказывайте.
Совершенно успокоенная столь удачным разрешением трудной задачи, Роза продолжала, обменявшись улыбкой с сестрой:
– Представь себе, Дагобер, вот уже две ночи сряду к нам является гость.
– Гость?! – воскликнул солдат, резко выпрямившись на стуле.
– Да, обаятельный посетитель… блондин.
– Как, черт возьми, блондин? – закричал Дагобер, подпрыгивая.
– Блондин, с голубыми глазами…
– Как, черт побери, с голубыми глазами? – и Дагобер снова подпрыгнул на своем стуле.
– Да, с голубыми глазами, вот с этакими продолговатыми… – продолжала Роза, отмеривая пальцем чуть ли не с вершок.
– Да, прах его возьми, пусть они будут хоть такой длины, – указал на локоть старый воин. – Пусть они будут еще длиннее, дело не в этом. Каково?! Блондин с голубыми глазами! Да что же это все значит, мадемуазель?
Дагобер
