источали сладкий запах, который перебивался гарью наших преследователей. Повсюду росли тыквы с зелеными спиралями усов и острыми листьями и стояли шесты с фонарями.
Все это яркое великолепие казалось насмешкой над нашими попытками обогнать смерть.
Серое небо нависало над полем, ветер свистел в ушах. Казалось, что мы ни за что не выберемся из этой ловушки. Впереди показался парк, объятый буйством осенних цветов. Среди деревьев виднелись каменные очертания моста с грубыми красными перилами.
Осталось совсем немного – пересечь бесконечное поле.
Неожиданно справа мелькнул яркий зеленый огонек, а потом раздался детский крик.
Я обернулся, не понимая, что происходит.
Ребенок… Там был ребенок. Он сжимал в руках дешевый бумажный фонарик и с ужасом смотрел на нас.
Ясуо закричал «Беги!», но его голос потонул в хриплом реве монахов.
Мальчишка сделал шаг, споткнулся и упал, выронив фонарь. Совсем еще маленький, лет семь, не больше.
Неожиданно он заплакал. Одно из чудищ отделилось от толпы, преследующей нас, и бросилось за ним.
Ясуо снова закричал:
– Мост!
Я посмотрел на Дайске:
– Скачи!
Главное – добраться до моста. До моста. До моста… Эти слова звучали молитвой в голове.
Я вытащил меч и направил коня к ребенку. Почему-то в нем я видел себя: такого же беззащитного перед бесконечными интригами и заговорами дворца.
Я никогда не считал себя способным пожертвовать жизнью ради кого-то. Наоборот, я убивал и был готов убить ради себя самого. Самым низким и подлым способом. Но именно сейчас почему-то мог думать только о том, что обязан спасти этого мальчишку.
Зубастое существо двигалось проворно и быстро. Оно опережало меня и уже протягивало руки к ребенку. Язык, как стрела, нацелился на жертву.
Я не знал, как бороться с этими чудовищами, а потому действовал по наитию. Чуть ли не с рождения меня обучали боевому искусству. И хоть я не бывал на поле боя, но действовал, не задумываясь. Рубанул мечом по шее сожженного монаха и потянулся к мальчишке.
– Скорее!
Рядом раздался пугающий рев. Отрубленная голова упала в сухую траву, а язык все еще извивался змеей. Я отвернулся от страшного зрелища и нагнулся к мальчугану.
На его грязном заплаканном лице был написан только ужас. Я схватил его и втащил на коня.
Позади закричал Дайске:
– Сза-а-ади, мой господин!
Я едва успел пригнуться. Оказывается, за нами бежала уже целая группа этих уродливых монстров. Один прыгнул, пытаясь вцепиться в нас с мальчонкой.
Я не задумывался о том, что делаю. Выбросил руку с мечом вперед, рассекая то, что должно было быть его грудью и животом.
Еще один монстр попытался напасть, но, изогнувшись, мне удалось рубануть по его вытянутым рукам. Красная кровь, которая хлестала во все
