с драгоценными пуговицами еще усиливали это сходство.
Еще четверо синьоров стояли справа и слева от тронного кресла и младших принцев Риккарди – по двое с каждой стороны. Эти были одеты богато и ярко, именно так, как должны одеваться очень состоятельные дворяне, а на самом молодом – ему, казалось, едва за сорок – сверкал сине-золотой мундир и красовалась парадная рапира. Но все семеро, и те, что в черном, и разряженные, как павлины, смотрели на Лучано так, что по его спине невольно пробежали мурашки.
«Совет грандмастеров! – подумал он невольно. – И я съем собственный сапог, если эти грандмастера милосерднее, чем наши!»
Застыв посреди зала, он поклонился, ни на миг не позволяя себе забыть, что с визитом во дворец Джермонто явился не приказчик торгового дома и даже не младший мастер Шипов, а доверенное лицо короля Дорвенанта. И если самим Риккарди он, конечно, не равен, то вот к этим разряженным синьорам еще надо приглядеться поближе, а то и на зуб их можно попробовать. Оценить, кто они такие и кто здесь кому должен ниже кланяться!
«Обнаглел ты, Фортунато, – прозвучал его внутренний голос насмешливыми интонациями мастера Ларци. – Осмелел, зубы показывать научился. Ну-ну, не забывай только, что зубы это пока не твои, а твоего покровителя. А ему с Итлией ссориться не с руки даже ради тебя. Особенно ради тебя!»
«Помню, – ответил Лучано сам себе и тут же поправился: – Но именно поэтому должен держать лицо. Ради Альса и его чести. Раз уж я теперь его подданный…»
Выпрямившись, он снова обвел взглядом всех семерых, пытаясь найти на лицах признаки волнения, да хоть что-нибудь! Но три ворона и четыре павлина, как легкомысленно обозвал их Лучано, чего-то ждали совершенно одинаково – молча и бесстрастно. В солнечном сплетении снова начало тянуть предвкушением близкой беды…
И тут из-за тронного кресла выступил еще один человек. Лучано даже успел мельком удивиться – почему не заметил его раньше? Где он прятался? А в следующий миг удивился еще больше и всерьез – парой торопливых шагов спустившись с возвышения, к нему стремительно шел принц Джанталья! Правда, сейчас в нем не было ничего от того похожего на черепаху старика, каким Лу его запомнил, наоборот! Джанталья словно сбросил с плеч десятка полтора-два лет – спина распрямилась, походка оказалась бодрой и упругой, глаза прояснились, из мутно-желтых стали яркими, странно знакомого цвета… И этими глазами, хищными, как у огромного кота, Джанталья прямо-таки вцепился в Лучано!
«Погодите, но если меня вызвал Риккарди из-за своей трижды проклятой дочери, то при чем тут старый Джанталья? А если это Джанталья пожелал видеть Шипов из-за своих внуков, то при чем здесь именно я? Когда гильдия взяла заказ на принцев, меня даже в Итлии не было!
Он едва не потряс головой, в которой обрывки предположений и страхов смешались воедино, однако вовремя опомнился. О чем бы ни шла речь, ему сейчас все объяснят, верно? Хотя очень уж тут все напоминает суд. Нехорошо…
Остановившись
