Тануки-баба вновь всколыхнули во мне тоску по миру за стенами храма, интерес и любопытство. Я и впрямь хотела познать этот мир. Увидеть места, о которых рассказывал учитель Исао, – огромные города и дикие чащи, где еще не ступала нога человека. Побывать в Кин Хейген Тоши, великой золотой столице, взобраться на самую высокую в Ивагото гору, прозванную «Пальцем Бога» – поговаривали, что она достает до самого неба! Увидеть купцов и самураев, аристократов и крестьян, гейш и разбойников, фермеров и рыбаков…
Раньше я не обращала особого внимания на такие мысли, но я очень устала от того, что мою волшебную силу вечно норовят ограничить. Оттачивать лисью магию мне разрешалось только под наблюдением монахов, а когда я пользовалась ей, чтобы кого-нибудь разыграть или просто побыстрее закончить с работой, меня всякий раз наказывали. Но если я сбегу и стану по-настоящему свободна, то смогу делать все что захочу!
Но тогда мне придется распрощаться с монахами и с той единственной жизнью, которую я знала. А орден храма Тихих Ветров хоть и отличался малочисленностью, строгостью и закрытостью, но все же дарил мне защиту. А я как-никак просто кицунэ, даже не чистокровный ёкай. Я не была готова к такому смелому решению.
– Я не могу просто так взять и уйти, Тануки-баба, – сказала я сгорбившейся фигуре напротив. – Куда я пойду? Как буду жить?
Тануки-баба сощурилась.
– «Как буду жить?» Что за вопросы? – фыркнула она. – Ты же кицунэ, девочка моя! Пойдешь, куда захочешь. Жить будешь, как тебе самой нравится.
– Но я ведь только наполовину кицунэ, – напомнила я. – И всю свою жизнь прожила с монахами. Я и не знаю, как быть лисой.
– Не знаешь, как быть лисой? – Тануки-баба откинула голову и рассмеялась так, что из пасти брызнула слюна. – Бедненькая кицунэ, – ехидно протянула она. – Слишком долго ты прожила с этими людишками – так долго, что заразилась их «человечностью»! – Она с негодованием взглянула на меня. – Пойми, ты лиса. Тебе вовсе не нужно учиться быть кицунэ. Ты уже кицунэ.
– Но…
– И не надо мне сказки рассказывать про эту твою «людскую сторону». – Тануки-баба оскалилась, обнажив острые желтые зубы. – Даже капли крови ёкая достаточно для того, чтобы полностью подавить в себе людскую природу, если ты того хочешь. Нужно всего-навсего решиться жить только как кицунэ, а не как человек.
Решиться жить только как кицунэ? Как это? Есть ли для этого особый ритуал? Мне вспомнились слова Дэнги о том, что природа ёкая во мне затмевает людскую природу. Может быть, именно этого боялись монахи? Того, что я превращусь в ногицунэ, злобную дикую лису, обожающую страх и хаос и охотящуюся на людей при любой возможности?
Я с трудом сглотнула.
– Но что, если мне не хочется жить только как кицунэ? – спросила я, и Тануки-баба нахмурилась. – Что если мне нравится быть получеловеком и полулисой?
– Значит, ты просто дурочка, – резко ответила она – И все твои старания впустую. Быть человеком очень трудно,
