меня Айюла. А я-то надеялась этих слов никогда больше не слышать.
Хлорка
Зуб даю, вы не знали, что хлорка перебивает запах крови. Большинство людей используют ее не задумываясь – мол, средство универсальное – и не удосуживаются ни прочесть состав на упаковке, ни присмотреться к свежеобработанным поверхностям. Да, хлорка дезинфицирует, а вот налет удаляет так себе, поэтому я применяю ее, лишь когда из ванной уже вычищены все следы жизни или смерти.
Ясно, что в ванной, где сейчас находимся мы с Айюлой, недавно делали ремонт. Вид у нее новехонький, нулёвый, особенно после того как я без малого три часа ее отдраивала. Самое сложное – убрать кровь, натекшую в стыки душевой кабины. Про нее и забыть легко.
Ванная совершенно пуста: гель для душа, зубная щетка и паста ее владельца убраны в шкафчик над раковиной. Коврик для душа – черный смайлик на желтом прямоугольнике, – единственное цветное пятно в абсолютно белой комнате.
Айюла сидит на стульчаке – коленки прижала к груди и обхватила руками. Кровь у нее на платье уже высохла, можно не беспокоиться, что она накапает на белоснежный, теперь сверкающий пол. Дреды собраны на макушке и по плитке не метут. Сестра не сводит с меня огромных карих глаз – боится, что я злюсь, что сейчас встану с карачек и начну ее отчитывать.
Я не злюсь. Я просто устала. Со лба у меня капает пот, я вытираю его синей губкой.
Когда она позвонила, я собиралась ужинать. Уже и тарелку на поднос поставила, и вилку слева положила, и нож справа. Салфетку я свернула в виде короны и устроила в центре тарелки. Фильм был остановлен на заглавных титрах, и только просигналил таймер духовки, как на столе судорожно завибрировал сотовый.
Когда вернусь домой, еда уже остынет.
Я встаю и, не снимая перчаток, споласкиваю их в раковине. Айюла смотрит на мое отражение в зеркале.
– Нужно убрать труп, – говорю я.
– Ты на меня злишься?
Нормальный человек, наверное, злился бы, а мне бы только от трупа избавиться, и поскорее. Сразу после моего приезда мы перетащили труп в багажник моей машины, чтобы я мыла и скребла, не натыкаясь на его холодный взгляд.
– Сумку свою возьми, – отвечаю я.
Мы возвращаемся к машине, а он там, в багажнике, нас дожидается.
В этот ночной час на мосту Третий Материк [1] транспорта нет или почти нет. Фонарей тоже нет, поэтому тьма кромешная, хотя, если посмотреть чуть дальше, видны огни ночного города. С этим трупом мы поступаем так же, как с предыдущим, – сбрасываем с моста в воду. По крайней мере, он не заскучает.
Немного крови впиталось в обивку багажника. Из чувства вины Айюла говорит, что готова все вычистить, но я забираю у нее свое самодельное средство – ложка нашатырки на два стакана воды – и лью на пятно. Уж не знаю, есть ли в Лагосе грамотные криминалисты, но убираюсь я куда тщательнее Айюлы.
Блокнот
– Как его звали?
– Феми.
Я записываю имя в блокнот. Мы у меня в комнате. Нога на ногу, Айюла сидит на диване, прислонив голову к подголовнику. Пока она мылась, я сожгла ее окровавленное платье. Сейчас моя сестра в розовой футболке и благоухает детской присыпкой.
– А фамилия?
Айюла хмурится, поджимает губы и качает головой так, словно хочет переместить фамилию в передний мозг. Не помогает. Айюла пожимает плечами. Эх, зря я его бумажник не забрала.
Я закрываю блокнот. Он маленький, меньше моей ладони. Однажды я наткнулась на ролик TED, в котором парень рассказывал, что носит с собой блокнот и ежедневно фиксирует в нем по одному счастливому моменту. Мол, это жизнь ему изменило. Я тоже купила блокнот и на первой странице написала: «Сегодня из окна спальни увидела белую сову». С тех пор записей не прибавилось.
– Знаешь, я не виновата!
Нет, не знаю. Не знаю, что Айюла имеет в виду. Что забыла фамилию Феми? Что он погиб?
– Расскажи, как все случилось.
Стишок
Феми написал Айюле стишок.
(Ага, фамилию его она забыла, а вот стишок помнит.)
Найдите в красе
Ее изъян.
Найдите ту,
Что с ней сравнится…
Стишок Феми подал ей на листочке, сложенном пополам, совсем как в школе, где мы обменивались любовными записками на задних партах. Айюла растаяла (впрочем, как всегда, когда восторгаются ее прелестями) и согласилась стать его девушкой.
Ровно через месяц Айюла заколола Феми у него в ванной. Она не нарочно, конечно,
Третий Материк (
