ресторанов, магазинов и складов) удаленная работа – просто не вариант.
Это неравенство в способности работников адаптироваться к пандемии с помощью технологий – симптом более глубокой проблемы. В начале кризиса говорили, что коронавирус станет «великим уравнителем». Болезнь, как утверждали многие, не будет дискриминировать людей по этнической принадлежности или уровню дохода: все мы в равной степени подвержены риску. Теперь мы понимаем, что заблуждались. Начнем с того, как вирус поражает людей. В Великобритании представители этнических меньшинств составляют 14 % населения – и 34 % тяжелобольных пациентов с COVID-19; в США афроамериканцев госпитализировали почти в пять раз чаще белых, и они более чем в два раза чаще умирают от вируса[15]. Но дело еще и в экономическом воздействии вируса. Потери рабочих мест, например, были сосредоточены среди низкооплачиваемых работников: одно исследование показало, что в США для работников из нижних 20 % риск потерять работу в начале пандемии был в четыре раза выше, чем для тех, кто находился в верхних 20 %[16].
Эти неравенства поразительны сами по себе, но они также важны для размышлений о надвигающейся угрозе автоматизации. Пандемия одновременно усилила ее и показала, что работники, которые уже находятся в экономически неблагоприятном положении, могут пострадать сильнее других.
В последние десятилетия низкооплачиваемые профессии были по большей части защищены от автоматизации. Это связано с тем, что такая работа очень часто связана с личным взаимодействием или ручным трудом и до недавнего времени подобные задачи было сложно автоматизировать. Но жестокая ирония последних месяцев заключается в том, что представители таких профессий сильнее всего пострадали во время пандемии именно вследствие этих свойств их работы: вирус распространяется через близкие контакты и процветает в плохо проветриваемых помещениях, таких как фабрики и склады. В результате многие представители низкооплачиваемых профессий остались без работы.
Поскольку пандемия усилила стимул к автоматизации, эти работники находятся в наибольшей опасности: они не могут работать как раньше, а удаленно их задачи выполнять невозможно. Неудивительно, что так много последних технологических разработок, кажется, направлены непосредственно на замену этим сотрудникам: машины, которые раскладывают товары по полкам, упаковывают и доставляют их, приветствуют клиентов, моют полы, измеряют температуру и так далее.
Означает ли перспектива появления эффективной вакцины, что этот стимул к автоматизации, каким бы сильным он ни был сейчас, исчезнет с концом пандемии? Возможно. Но далеко не факт, что такое развитие событий – каким бы великолепным оно ни было с медицинской точки зрения – приведет к снижению угрозы автоматизации. Начнем с того, что упомянутые выше культурные сдвиги уже произошли: пандемия сделала нас приветливее по отношению к технологиям, и это новое отношение, вероятно, сохранится.
Для Великобритании см.:
