успешно завершил[375]. В ходе своей карьеры Нарсес служил, кроме того, казначеем и главным спальничим[376]. Евнухи Евфрат и Каллиник также отличились в царствование Юстиниана. Прокопий Кесарийский описывает абасга Евфрата как главу придворных евнухов: он рассказывает, как император поручил этому евнуху отправиться в Абасгию, чтобы приказать тамошним правителям отказаться от практики кастрации своих подданных и продажи их ромеям[377]. Что касается Каллиника, то он был главным спальничим императора и весьма трогательно восхвален в эпиграмме Леонтия Схоластика[378]. Он сыграл решающую роль и во вступлении на престол Юстина II (565–578), племянника и преемника Юстиниана[379].
Чтобы оценить значение придворных евнухов для поздней Римской империи, полезно познакомиться и с теми документальными свидетельствами, которые проливают свет на их социальный статус. Например, римское законодательство указывает на тот сан, который получали главные спальничие[380]. К концу IV века высшим должностным лицам были доступны три придворных сана. Это были, в порядке убывания, illustris («сиятельный»), spectabilis («видный») и clarissimus («славнейший»), причем последний был старым титулом, обозначающим сенаторский статус. По крайней мере, с 384 года главные спальничие числились среди illustres[381]. В 422 году Гонорий и Феодосий II издали закон о главных спальничих, в котором говорилось, что те, кто занимает эту должность, должны были иметь тот же сан, что и префект претория, префект города и magister militum[382]. Этот закон отражает тот факт, что сан illustris был подразделен на категории, но теперь главные спальничие должны были принадлежать к высшему разряду. Помимо законодательства, еще один показательный источник – это Notitia dignitatum, документ, датируемый концом IV – началом V века, где подробно описываются гражданские и военные должности как восточной, так и западной половины империи[383]. Несмотря на сложный характер этого текста, он раскрывает статус должности praepositus sacri cubiculi. На Востоке главный спальничий занимает место после префектов претория, префекта города Константинополя и magister militum, тогда как на Западе он стоит после префектов претория, префекта города Рима, магистра пехоты и магистров конницы[384]. В Notitia dignitatum указано также, что главный спальничий Востока имел сан illustris[385]. Другими почетными титулами, которые могли получить евнухи, были комит, патриций и консул, хотя пресловутый Евтропий был единственным евнухом, удостоившимся последнего отличия[386].
Прежде чем перейти к рассмотрению вопроса о том, почему придворные евнухи были столь характерной чертой поздней Римской империи, будет небесполезно сделать несколько дополнительных замечаний. Фундаментальный аспект, заслуживающий комментария, – это власть придворных евнухов, особенно главных спальничих. Были предприняты попытки проанализировать сферу компетенции данной должности[387], но ключевой фактор, объясняющий ее политическое значение и значение придворных евнухов вообще, – это доступ к императору
Иоанн Малала 18.116, 18.140.
Как казначей: Прокопий Кесарийский,
Прокопий Кесарийский,
Греческая антология 16.33.
Это ясно видно из панегирического стихотворения Кориппа по случаю восшествия на престол Юстина II. См. особенно 1.76–96, 1.122–159, 4.330–364.
О титулах и почестях, которыми обладали главные спальничие, см., например, Schölten (1995), 39–50; Guyot (1980), 136–137; Hopkins (1978), 174–176; Dunlap (1924), 193–198.
Кодекс Феодосия 7.8.3.
Обсуждение этого текста см., например, в Jones (1964), 1417-50; Kulikowski (2000). Текст издан в Seeck (1962).
См., например, Dunlap (1924), 195–197.
Например, Schölten (1995), 75-183; Guyot (1980), 138–139; Dunlap (1924), 199–202.
