поднялась. Болела голова. Горели плечи и спина. Во рту было омерзительно. И тем не менее хотелось есть. Она подошла к столу. В черной сумке на длинном ремешке, в бумажном пакете лежали хлеб и мясо. Она взяла пакет и пошла на берег. Уселась на песок и стала есть.
Она жевала и смотрела на реку. Вода полыхала огнем, небо из голубого стало синим. Осина на том берегу все еще держалась. Плескалась рыба. Большая черная мидия незаметно глазу передвигалась к воде. За ней в песке тянулась глубокая влажная борозда.
Поев, Ольга Борисовна пошла по берегу куда глаза глядят. Художника не было видно, видимо, он все еще ловил рыбу… Где-то там. Она смутно помнила, что они, кажется… поговорили. Она сказала ему все, что о нем думает. Как оказалась на спальном мешке, она не помнила.
«Терпеть не могу красное вино!» – сказала она себе, как будто оправдывалась.
…Когда она вернулась, у дома горел костер. На перекладине висел казан. Вениамин Павлович стоял рядом, мешал ложкой. Лицо у него было одухотворенным. Сильно пахло лавровым листом и дымом.
Ольга Борисовна переоделась и подошла к костру. Протянула руки.
– Накрывайте на стол! – строго сказал художник. – Посуда за занавеской.
Они в молчании ели уху. Ольга Борисовна наконец выдавила из себя:
– Вы извините… Я, кажется, наговорила лишнего.
Художник задумался. Поднял брови, вытянул губы трубочкой, покивал печально.
– Да нет, все правильно. Вы все правильно сказали. Я не борец. Я плыву по течению. Я шут, я циркач…
Ольга Борисовна взглянула подозрительно – издевается?
– А если серьезно… Знаете, ценности бывают разные. Мои… – Он не закончил фразы, обвел взглядом заросший дворик, деревья, костер.
– Это не ценности! – немедленно взвилась Ольга Борисовна. – Это просто… есть. Ценности нужно заработать. Ценности – это счет в банке, престижная школа для детей, хороший врач. Это картины в галерее, а не на полу под газетой! Ценности – это прочный мир. А ваш мир…
– А ваш мир прочный? – перебил он. – Зачем вам человек, за которого нужно бороться? Вы что, любите его?
– Люблю!
– Не врите! Он что, одна из ваших ценностей? Собственность?
– Не ваше дело! Вам не понять.
– Когда-то жены бегали в партком.
– Я бы не побежала!
– Конечно, нет. Вы умная женщина, вы бы не стали портить ему карьеру. Вы бы встретились с мужем любовницы…
– По-вашему, я должна ее жалеть? А что бы сделали вы?
– Не знаю. Да и не подходят вам мои рецепты.
– То-то. Может, я и не права, но…
– Вранья не хочется, – сказал он примирительно. – Последнее дело – вранье. Смотреть в глаза и врать…
Ольга Борисовна почувствовала, как защипало в глазах. Только не разреветься!
– Хотите вина? – спросил художник.
Она кивнула:
– Чуть-чуть.
Художник
