принципов, пресекая насилие в отношении как обычных граждан, так и представителей закона. Бизнес его не становился от этого менее грязным, но ведь могло быть и гораздо хуже, и городские власти хорошо это понимали.
Конечно, городские власти не знали, что на самом деле все обстояло гораздо хуже. Марконе начал укреплять свое положение еще и с помощью сверхъестественных сил, подписав Неписаный закон в качестве свободно ассоциированного члена. В глазах правителей сверхъестественного мира он представлял собой нечто вроде небольшого нейтрального государства, силы, с которой стоило считаться, и я мало сомневался в том, что он и эту, новую власть использует в тех же целях, что и все остальное: для расширения своей преступной империи.
Все это стало возможным не без участия Гарри Дрездена. Мне, вероятно, могло бы служить некоторым оправданием только то, что из всех имевшихся у меня на тот момент альтернатив эта была наименее угрожающей.
Я оторвал взгляд от круга, нарисованного мною мелом на асфальте под навесом в переулке, и покачал головой.
– Извини. Ничего не выходит. Может, кровь слишком сухая. Или донор мертв.
Мёрфи кивнула:
– Значит, поищу по моргам.
Я стер мел рукой, разрушив круг, и поднялся с коленей.
– Можно тебя спросить кое о чем? – спросила Мёрфи.
– Конечно.
– Скажи, а почему ты сам пентаграммами почти не пользуешься? Я, например, ни разу не видела – только как ты круги рисуешь.
Я пожал плечами:
– Это вопрос пиара. Сама представь: я начну бегать и рисовать повсюду пятиконечные звезды – в этой-то стране. Все вокруг поднимут вой насчет Сатаны. Включая сатанистов. У меня и без этого проблем достаточно. Если мне нужна пентаграмма, я смогу просто представить ее себе мысленно.
– Ты можешь это сделать?
– Вся магия – точнее, почти вся – у тебя в голове. Ты представляешь себе тот или иной образ и удерживаешь его в сознании. Теоретически все возможно сделать без всякого мела, фигур и всего остального.
– Тогда почему ты этого не делаешь?
– Потому что при тех же результатах это требует неоправданно больших усилий. – Я запрокинул голову и прищурился, глядя на продолжавший сыпаться снег. – Ты коп. Мне нужен пончик.
Она фыркнула:
– Грешишь стереотипами, Дрезден?
– Копам приходится чуть ли не день напролет торчать в своих машинах. Часто у них нет времени даже до ближайшего «Макдоналдса» доехать. Им нужна еда, которая не портится в машине. Пончики для этого подходят едва ли не лучше всего.
– И диетические хлебцы тоже.
– Роулинс тоже мазохист?
Мёрфи как бы невзначай толкнула меня плечом, едва не сбив с ног, и я ухмыльнулся. Мы вынырнули из переулка на почти опустевшую улицу. Пожарные уже сделали все, что могли, и у дома оставалась только
