мешочек, попросив открыть его лишь в гостинице. Несмотря на свойственное мне любопытство, я решил сохранить интригу и положил подаренное экскурсоводом в сумку Мелек.
После посещения Акелдамы Эсен хватило сорока секунд, чтобы найти в поисковике изящный аутентичный ресторан традиционной еврейской кухни недалеко от Яффских ворот, в который мы сразу же рванули обедать. Мелек предложила расположиться на террасе, откуда для нас распахнулся впечатляющий вид на старый город. К нам сразу же подошли улыбающиеся музыканты, припевающие национальные песни, которыми гордится весь еврейский народ, разбросанный на шести материках света. Я сразу же заказал обугленные баклажаны с деревенским козьим сыром и гранатовыми косточками, бурекасы с брынзой и кунжутом и форшмак из сельди с яблоком, терпко ненавидимый моим прожорливым сибирским отцом. Мелек остановилась на цимесе из картофеля, изюма и чернослива и домашнем лабне с орегано и перемолотыми фисташками. Хафиз, по-обыденному вымученно и скрупулёзно выбирая, заказал еврейскую запеканку кугель без соли, масла, чеснока и, соответственно, вкуса, а Эсен, даже не прикоснувшись к меню пошла танцевать. После утомительного дня во имя расслабления и новых фантазий мы предались араку, ароматизированному анисом напитку, который заполучил восторженную похвалу на всём Ближнем Востоке. Эсен, выдернув за фартук принимающего заказы официанта, попросила бокал красного вина и отправилась покорять просторы террасы ресторана. Выражение лица Хафиза оставалось неизменно невозмутимым в то время, как его сестра беспорядочно танцевала 7:40 между тесно поставленными столиками с бордовыми атласными скатертями. Порой эта чарующая девушка притворялась то чёрной ядовитой мамбой, то жалобной неприкаянной сиротой, то нелепым детским клоуном с красным поролоновым носом. Эсен не хотела быть актрисой, но могла мастерски примерять на себя десятки разных амплуа одновременно. Однако она вовсе не желала миллионов поклонников и всех денег мира, потому что всем её миром был Хафиз. Эсен боролась лишь за внимание бесчувственного обомшелого камня, за то, чтобы вызвать у него гнев или разочарование, за то, чтобы он думал только о ней хотя бы час в день. Но она не догадывалась, что его чувства были бездоннее и изнеженнее, чем её. Эсен наивно полагала, что Хафиз никогда не сможет полюбить вздорную и тщеславную особу, которую он за несколько секунд мог приструнить укоризненно осуждающим взглядом.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
