покосилась на Каллума:
– Мы же раньше постоянно друг к другу в гости ходили…
– Раньше. Давай сделаем паузу, хорошо?
– Почему ты больше не зовешь меня к себе? Мне что, там не рады?
– Рады, естественно. Но на пляже лучше. – Каллум пожал плечами и зашагал прочь.
– Это из-за Линетт? Если да, мне, честное слово, неважно, что твоя сестра… что она…
Я осеклась при виде яростной гримасы на лице Каллума.
– Что она что? – свирепо спросил он.
– Ничего. – Я вздохнула. – Извини.
– Линетт здесь ни при чем! – рявкнул Каллум.
Я тут же прикусила язык. Что со мной сегодня – обострение бестактности? Мы шли домой молча. По каменным ступеням, за долгие столетия отполированным множеством ног до атласной гладкости, потом вдоль скальной гряды, все дальше и дальше вглубь суши и от моря. Я смотрела на просторный луг, за которым высился дом, служивший главной приметой пейзажа на несколько километров вокруг. Загородная резиденция моих родителей. Семь спален, пять гостиных – на четверых человек. К чему столько? Четыре человека в таком огромном доме, четыре одинокие горошинки катаются в пустой жестянке. До дома оставалось еще довольно далеко, но он высился над нами, словно всевидящий великан. Я притворилась, будто не замечаю, как при виде него ежится Каллум. Нечего удивляться, что царящий в его доме смех я предпочитаю чопорной тишине своего жилища. Мы молча прошагали еще несколько минут, а потом шаги Каллума замедлились и вовсе остановились.
– Что случилось? – спросила я.
– Ну, просто… – Каллум повернулся ко мне лицом. – Неважно. Обними меня.
Почему это Каллума сегодня потянуло на телячьи нежности? Я на миг опешила, а потом решила не спрашивать. Каллум стал какой-то другой. Искорки в его глазах, которые я принимала за постоянную насмешку надо мной, исчезли без следа. Глаза у него стали серые, как грозовые тучи, и такие же беспокойные. Он провел пальцами по коротко остриженным каштановым волосам – словно бы нервничал. Я распахнула объятия и шагнула к Каллуму. Обхватила его руками, положила голову ему на плечо. Он тоже обнял меня и стиснул до того сильно, что я и слова не могла выдавить. Я задержала дыхание, чтобы не было так больно. Едва я решила, что пора вдохнуть или возмутиться, Каллум вдруг выпустил меня.
– Я дальше идти не могу, – сказал он.
– Хотя бы до розария.
– В другой раз. – Каллум отвел взгляд. – Мне пора. – И вернул мне сумку.
– Встретимся завтра после школы, да? На обычном месте?
Каллум дернул плечом. Он уже уходил.
– Каллум, стой! Что слу…
Но Каллум перешел на бег – и бежал все быстрее и быстрее. Мой лучший друг покидал меня, зажав ладонями уши, а я смотрела ему вслед. Да что это с ним такое? Я направилась к дому, понурив голову, и ничего не могла понять.
– ПЕРСЕФОНА! ДОМОЙ! СЕЙЧАС ЖЕ!
Заслышав мамин
