Марат уже снова целовал ее, хмелея от ее близости, податливости, от пряного запаха ее струящихся между пальцев темных волос. Целовал губы, щеки, виски, шепча:
– Маргарита… Мариша… Мара… Маруся…
– Маруся? – она тихо засмеялась. – Только этого не хватало. Какая из меня Маруся?
И, притянув его еще ближе, жарко прижалась губами к впадине у основания шеи.
То лето вывернуло его наизнанку, довело чуть не до помешательства. Душное, предгрозовое, наполненное самым ярким нереальным счастьем и ощущением грядущей беды, истошной ненависти к самому себе – за то, что жив, дышит, смеет смеяться и целовать любимую девушку.
Небо потемнело почти внезапно, все вокруг – высокий берег реки, полосу леса на другом берегу, песчаную дорогу, ведущую к шоссе, – заволокло темно-сиреневым зловещим облаком. В ставшем вдруг плотным и влажным воздухе закружилась, оседая на землю, пыль. Низко над землей пролетел стриж, раскинув в стороны полукруглые крылья.
Рита торопливо натянула сарафан, стащила из-под него мокрый купальник, сунула ноги в сандалии:
– Бежим! А то накроет!
И они, схватившись за руки, рванули по дорожке к шоссе, туда, где белела пластиковой крышей автобусная остановка. Они почти летели над землей, хохоча и опасливо оглядываясь на все ниже сползавшую фиолетовую тучу. Первые тяжелые и теплые капли дождя упали в пыль. Из-за поворота шоссе вынырнул длинный пригородный автобус и начал тормозить перед остановкой.
– Ээээй! Подождите нас! – заорала Рита и припустила еще быстрее, таща Марата за собой.
Они успели запрыгнуть в закрывающиеся двери в последний момент. Салон был битком набит, какая-то тетка с авоськами зло зыркнула на них:
– Можно не толкаться, молодые люди?
Марат, ступив на верхнюю ступеньку, вдруг увидел в другом конце автобуса остроносого мужика в форменной рубашке, тронул Риту за локоть:
– Там контролер. У тебя билеты есть?
– Ага, как же, – усмехнулась она. – Ладно, ща все будет.
– Даже не думай! – Он свирепо посмотрел на нее. – Слышишь? Пусть лучше высадит.
– Угу, и топать домой под дождем?
Рита выскользнула из его захвата и, выставив одно плечо вперед, принялась протискиваться в толпе, якобы интересуясь висевшей на стене картой города с указанным красной линией автобусным маршрутом.
– Девочка, ну ты куда лезешь-то? – возмутился какой-то дед. – Не видишь, тут люди?
– А я… – Рита растерянно замигала, напустив на лицо самое невинное выражение. – Мне бы до исполкома доехать. Вы не подскажете…
«Актриса! – с невольным восхищением покачал головой Марат. – И как это у нее так ловко получается?»
– Это тебе у «Родины» выходить, и там на 23-й автобус пересаживаться, – тут же оживился дед.
– Да что вы голову девчонке морочите? – встряла тетка с авоськами. – Пусть едет до рынка, а там пешком два
