плотный посмотрел на него:
– Рубль в рубль. Так что вы заставили меня делать ненужную работу. Хотя считать деньги – занятие весьма приятное. – Он улыбнулся.
– А сейчас, молодые люди, – тоном радушного хозяина сказал Константин Федорович, – по русскому обычаю обмоем нашу сделку. Я – за приобретение хорошего товара, вы – за удачную продажу оного.
– С удовольствием, – кивнул атлет. – Тем более у вас такие девушки работают, класс!
– Женщина одним своим видом должна приносить радость, – улыбнулся хозяин.
В кабинет вошла стройная красивая женщина в шортах.
– Моя жена, – представил ее Константин Федорович.
– Нина Петровна. – Улыбнувшись, она протянула руку.
Атлет, нагнувшись, почтительно поцеловал руку.
– Роман.
– Курт, – поклонился плотный.
– Пойдемте обедать, – пригласила Нина.
– Мы как раз собирались, – кивнул Константин Федорович и чмокнул жену в щечку.
– Как здоровье Лорда? – неожиданно спросила она.
Плотный и атлет переглянулись.
– Моя жена – мой верный товарищ, – понял их Константин Федорович. – И она знает абсолютно все.
– Евгений Матвеевич чувствует себя прекрасно, – ответил Роман.
– Я спросила потому, что знаю – Евгений провел в тюрьме около шести месяцев. В его возрасте это очень вредно для здоровья.
Курт и Роман усмехнулись.
– Тюрьма – это что-то ужасное, – заметив это, продолжала Нина. – Я, например, когда даже по телевизору вижу, и то стараюсь не смотреть.
– И зря, – весело сказал Константин Федорович, – ибо всякий человек под приговором ходит. – Хлопнув ладонью по тугим ягодицам жены, он подмигнул гостям. – И поэтому нужно брать от жизни все, что можно. А что нельзя – тем более! – Он рассмеялся.
В дверях появился импозантный мужчина среднего роста.
– А вот и покоритель женских сердец, – махнул на него рукой Константин Федорович. – Руков Илья. Весь его вид выражает уют и комфорт. За что и прозван Уютным, – представил он вошедшего гостям. – Да, давно хотел узнать… Курт – это твое имя или…
– Имя, – кивнул тот. – Мой отец – немец из Поволжья. Вот и назвал…
– Хапнул ты горюшка с имечком! – насмешливо посочувствовал ему Константин. – Наверное, все время фашистом дразнили?
– В детстве – да. Но именно благодаря этому я сумел воспитать себя так, чтобы меня безнаказанно обидеть было нельзя. А теперь мне мое имя даже нравится.
– Молодец! – одобрительно проговорил Константин Федорович. – А с чем ты пожаловал? – обратился он к Уютному.
– В Саратове все сделано, – бросив взгляд на Курта и Романа, ответил тот.
– Вот видите, – удовлетворенно улыбнулся Константин. – Я же сказал, что все решится в самое ближайшее время.
Вячеслав,
