проживший в станице с детства, знал, что некоторые поляки женились на казачках. Они принимали православную веру и вступали в кубанское казачье войско. А потому недолго сопротивлялся, успокоился и пробурчал:
– Делай, как знаешь. Коли собрался жениться – женись. Когда венчаться надумали? От меня то, что ещё надо?
– Венчаться будем по православному обычаю в следующее воскресенье после троицы. Сходи вечером до её крестного Петра Ненашева потолкуй за нас. Знаешь, где он живёт?
– Как не знать… Я што вчера родился, али меня сюда ветром занесло?
А почему так срочно, что нельзя отложить, к примеру, на завтра?
– Отложить то можно. Но просто мне надоело шастать к ней по ночам, чтобы никто не заметил. Мне нужна определённость, и тогда я мог приходить к ней днём и заниматься домом.
– Ну… ладно, загляну к нему вечерком. Не переживай сынок – всё решим по уму.
На следующий день с утра в дом Дарьи постучались. Она открыла дверь. На пороге стоял крестник. Дарья сразу поняла, по какому вопросу он прибыл. Сев за стол, Пётр, оглядев комнату хозяйственным взглядом, выдержав паузу, заявил: – «Ну… что, доченька пришло твоё время – радуйся! Я тебе мужа нашёл. Ко мне вчера приходил достойный человек – Бронислав Домбровский. Он сватал тебя за своего сына Лешека. Семья очень хорошая, Бронислава я знаю давно. Думаю, его сын будет тебе хорошим мужем. Мы договорились, что свадьбу оформим сразу после троицы. А до этого можешь познакомиться с Лешеком. Дело то молодое».
Дарье хотелось петь и плясать. Но показать крестнику, насколько она счастлива, она постеснялась, и обречённо склонив голову произнесла:
– Спасибо крёстный. Я обещала отцу слушаться вас. Если вы считаете, что этот Лешек Домбровский будет мне хорошим мужем, то я выйду за него замуж.
– А вот и хорошо. Не бойся Доченька. Ты же знаешь, я тебя в обиду никому не дам. Я договорился, что до свадьбы Лешек будет заходить к тебе. Может, что поможет по дому.
Пётр не стал долго засиживать у Дарьи. Выпил чаю. Для поддержания разговора, поинтересовался, как она хозяйствует, в чём нужна помощь. Но, толком не вникая в ответы, удалился также быстро, как и пришёл.
После посещения крестника, Дарье никогда не было так хорошо. Она сидела за столом, и тщательно выискивая на скатерти отдельные крошки хлеба думала: – «Да… Не зря я так долго молилась перед иконой Николая Чудотворца. Не забыл святой обо мне!»
Её безмятежное времяпровождение прервал приход Ульяны. Увидев подругу в подавленном состоянии, с синяком под глазом, она участливо спросила:
– Что случилось? Неужели Фёдор опять руки стал распускать?
– А то кто же. Он самый! Совсем с ума сходит! Проникся такой любовью к большевикам, что не ровен час, в коммунисты запишется. Но хрен бы с этим. Но он собрался в товарищество вступить, и передать в него и корову, и кобылу, и сельхозинвентарь. Всё делает за
