Ну, конечно же, проиграл. Пропустил два укола и был повержен его величеством в пыль, но, тем не менее, он скрещивал клинки с королем? Вот этот самый клинок, сообразил он, ставя шпагу в угол за дверь. Зазубренную, потемневшую и даже слегка погнутую ближе к концу. Последние двадцать лет были одинаково неблагополучными как для шпаги, так и для ее хозяина.
Скинув плащ, Кертис швырнул его в угол и вытащил сверток, чтобы посмотреть – что же такое он раздобыл? Какое-то время возился с лампой в кромешной темноте и, наконец, получил какое-то подобие света, нахмурившись, когда жалкие закоулки его комнаты появились в поле зрения. Треснувшее стекло на окне, отсыревшая штукатурка вздулась пузырями, бугристый тюфяк, из которого торчали пучки соломы, служивший ему ложем, и немного деревянной скособоченной мебели…
На единственном стуле за единственным столом сидел человек. Крупный мужчина в широком плаще. Череп покрывала седеющая щетина. Он медленно выдохнул через плоский нос, и пара игральных костей выпала из его кулака на грязную столешницу.
– Шесть и два, – сказал гость. – Восемь.
– Кто ты, черт побери? – Голос Кертиса сорвался от испуга.
– Меня прислал Рудокоп, – он снова бросил кости. – Шесть и пять.
– Это значит, что я проигрываю? – Кертис кинул косой взгляд на шпагу, стараясь делать вид, что ничего не произошло. Интересно, как быстро он сможет прыгнуть в угол, обнажить клинок, принять стойку…
– Ты уже проиграл, – сказал здоровяк, мягко собирая кости в ладонь. Он поднял голову. Глаза невыразительные, как у мертвой рыбы. Как у рыбы, лежащей на рыночном лотке. Мертвые, темные и печально поблескивающие. – Хочешь знать, что будет, если ты полезешь за шпагой?
Кертис не был храбрецом. Никогда не был. Ему приходилось собирать все свое мужество, чтобы припугнуть кого-либо, а когда пугали его, отвага сразу же улетучивалась.
– Нет, – пробормотал он, опуская плечи.
– Кинь мне сверток, – приказал здоровяк. Кертис повиновался. – И кошелек!
Казалось, будто любое стремление сопротивляться покинуло Кертиса. Не осталось сил даже схитрить. Он едва-едва держался на ногах. Гость схватил брошенный на стол кошелек, кончиками пальцев растянул горловину и заглянул внутрь.
Заломив от отчаяния руки, Кертис простонал:
– Это все, что у меня есть.
– Я знаю, – ответил человек, вставая. – Я проверил.
Он вышел из-за стола, и Кертис отшатнулся к шкафу, в котором ничего не было, кроме пыли и паутины.
– Мой долг уплачен? – еле слышно спросил он.
– А ты как думаешь, уплачен твой долг?
Они обменялись взглядами. Кертис сглотнул комок в горле.
– А когда долг будет уплачен?
Здоровяк высоко поднял плечи.
– А как ты
