внезапно рявкнул Тёрн. – Молчи. Раскаяться тебе надо, не передо мной, даже не перед Нэисс – перед собой…
– Тьфу! Тёрн, ты точно как говорун странствующий ерунду понёс. Каяться, от себя не убежишь… Словно и не воин.
Дхусс угрюмо усмехнулся:
– Некрополис – он внутри тебя, Стайни. И не только его эликсиры, с ними мы и многоучёный Ксарбирус, сподобь Семь Зверей, справимся. Если ты останешься такой же, как была, – Некрополис тебя найдёт. Потому что ты будешь думать как Мастера, действовать как Мастера, и не надо к прорицателю обращаться, чтобы узнать, что ты предпримешь дальше. А не покаявшись, совесть свою не разбудив, над убитыми тобой не зарыдав – гвоздь Некрополиса тебе из себя не вытянуть. Ты уж мне поверь.
– А что? Ты уже на себе пробовал? Уж не Гильдии ли Мастеров ты…
– Нет, никогда. Никому не служил и служить не буду, – оборвал девушку Тёрн. – Ладно. Идём дальше…
О пропавшей сидхе словно и не вспоминали.
Глава 3
Тёрн и Стайни преодолели горы за два дня пути. Таэнгский хребет остался позади, начался долгий и медленный спуск на равнину. Земля тут казалась свободной от любого и всяческого зла; пустынные каменистые ущелья жили сами по себе, здесь не стучали топоры лесорубов, не скрежетали гружённые камнем повозки гномов, везущих на продажу мраморные глыбы.
– Почему тут так? Богатые ж места, – недоумевала Стайни.
– Людям пока хватает и места, и занятий, – рассудительно заметил Тёрн. – Но вскоре они появятся и здесь. Не поселенцы, не отдельные караваны – грядёт исход, Стайни, исход из городов и старых держав, которые изо всех сил сейчас и стараются захапать как можно больше пока ещё пустой земли – чтоб бежать стало некуда. Этим заняты и Некрополис, и навсинайцы, и свободные королевства, и повстанцы всех мастей, и торговые гильдии: их фактории превращаются в крепости, крепости – в города, города – в полисы. Идёт зарождение новых царств, Стайни, и не могу сказать, что мне это бы очень нравилось. А вдобавок куда приходят люди, то за ними следует и Гниль.
Гончая пожала плечами, растерянно потёрла лоб узкой, совсем не крестьянской ладонью.
– Я никак в толк не возьму, Тёрн… откуда ты всё это знаешь? И это, и ещё множество всякого-разного… И рассуждаешь так странно. Откуда ты всё-таки взялся?
– Неправильный вопрос, Стайни, – отрезал дхусс.
Эти дни они разговаривали мало. Гончая после слов Тёрна о покаянии (явно ей не понравившихся) держалась независимо и отстранённо, мол, и сами не пропадём, как говорится, «плавали – знаем». Дхусса это, казалось, ничуть не задевало, куда больше норова строптивой Гончей его волновали эликсиры Некрополиса: яд никуда не делся и сейчас втихую пытался вновь подчинить взбунтовавшуюся Стайни её грозным Мастерам. Тёрн то и дело заставлял девушку останавливаться, вертел туда-сюда, словно тряпичную куклу: казалось, он отыскивает какие-то особые, одному ему ведомые знаки.
Петлявшая меж диких скал звериная тропа
