обустраивал парники и теплицу. Вместе с сыном Саней летом помогал бывшей жене и дочери Нинке поливать: поносишь водички-то на капусту-водохлёбку, где уж тут бабам одним справиться! В свою очередь Тонька и Нина ухаживали за грядками, не разбирая, где чья. Нинка у входа в отцову квартиру даже клумбы разбила с космеей, виолами и ноготками. Из урожая выдавали Витьке часть овощами, а часть – «закрутками»: солёными огурцами, маринованными помидорами, консервированными салатами.
– Капусту-то заквасили, дядь Вить? – поинтересовался Виталька, окинув взглядом недавно опустевшие соседские капустные гряды.
«Ишь, заметил! Хозяйственный парень! Мне бы такого в зятья», – похвалил про себя Виктор, а вслух ответил:
– Позавчера ещё заквасили, весь день с бабами проколупался. Такая капуста в этом году ядрёная, у меня руки мять её устали. До того дожамкал! До сих пор болят. Да, кажись, лишку соли киданул.
– Солозобый ты, дядь Вить, – пошутил парень.
Виталька тоже дымил сигареткой, наслаждаясь солнечным осенним утром.
– Как там нынче у вас? Заказы-то на лесопилку есть? – деловито поинтересовался Виктор.
– Есть, дядь Вить. Видал, за Чернавой лес вырубают? К нам возят, так что работы на всю зиму будет полно, – успокоил Виталик. Вопрос соседа его нисколько не удивил. Деревенские алиментщики старались попасть в колонию в такое время, когда на лесопилку поступали большие заказы. Так быстрее отработаешь долг, ведь зарплата заключенных перечислялась в счет алиментов. – А ты чё, к нам, что ли собрался? А кто капусту-то без тебя есть будет? Саню в армию скоро заберут, Нинка в городе учится. Невесело тётке Тоне будет одной-то капустные щи хлебать.
– А что поделать-то, Виталька? Неохота к вам, конечно. Да долгов, как шелков, а всё одно заработать больше негде.
– К тёте Свете поедешь сдаваться? – Виталька и «осужденного Виктора Мохова» и «судебного пристава Светлану Петрову» называл так, как положено хорошо воспитанному деревенскому пацану – дядь Витя и тётя Света.
Светка когда-то была одноклассницей Виктора, но жизнь и между ними тоже поставила баррикады: она, отличница, выучилась и теперь помогала законникам судить и рядить, а он, троечник, сначала стал трактористом в развалившемся ныне колхозе, потом – алкоголиком, от которого ушла жена, затем – кодированным безработным и, наконец, «злостным алиментщиком».
– Авось поможет, хорошая она баба. На автобус вот собираюсь идти, в райцентр ехать.
– Так и я в город еду: краски на забор купить надо. Выходной у меня сегодня, да и погода сухая, так покрасить хочу. Хочешь, дядь Вить, так поехали со мной. Через полчаса заходи ко мне, я кофейку только выпью. Чего тебе до автобуса-то хромать? Домчу на «Приоре» в лучшем виде.
Виталик весело подмигнул и пошёл домой, ловко лавируя между грядками. «Черёдный был бы зять», – в очередной раз подумалось Виктору.
В
