Рассмеялась над шуткой коллеги, потом пошла разносить напитки. Джо завидовала их неведению.
Когда она нажала на кнопку, в хвосте вместе с двухтональным сигналом загорелся зеленый огонек. Джо смотрела, как ее коллега прошел по кухне и взял трубку.
– Горничная.
– Привет, Папочка, – сказала Джо. – Слушай, тут…
Она осеклась. Не по телефону. Об этом нужно сказать лично.
– Хватай Келли и дуй ко мне. Надо поговорить.
Глава шестая
Кэрри осторожно, помня о взрывчатке на жилете, подняла руку.
Мокрая, но не ошпаренная.
В луже на столе плавал чайный пакетик из первой чашки Сэма. А сам остывший чай теперь пропитал рубашку и штаны Кэрри. В ее мыслях все еще отдавались крики ужаса, мучившие тем, что были совершенно необязательны.
Когда Сэм ее схватил, ладони еще покалывало от только что принесенной горячей чашки. Она знала, насколько чай горячий. И ждала ужасной боли. И, когда жидкость попала на кожу, терморецепторы сошли с ума, рассылая по всему организму ударные волны реакции. Только через секунду мозг осознал, что вода холодная. А когда она раскусила трюк Сэма, звонок с Биллом уже прервался. Последнее, что он видел, – пытка жены. Или то, что он принял за пытку.
«Пожалуйста, не наделай глупостей, Билл. Я в порядке. Крепись. Не сдавайся. Он мне ничего не сделал. Пожалуйста, зайка. Только не сдавайся».
Не совсем молитва. Скорее мольба – и она надеялась, он как-нибудь ее почувствует.
Компьютер пискнул.
– Прислал? – спросил с кухни Сэм.
Кэрри посмотрела на экран. В ее почте было новое сообщение с большим приложением. Она кивнула.
– Молодец. – Сэм вернулся в комнату. – Ну что, развлечемся?
Он открыл письмо и включил запись. На экране появилось лицо ее мужа, тишину дома нарушил его голос. Кэрри слушала, но не могла смотреть.
Вместо этого она смотрела на Сэма.
Отпив чай, который принесла Кэрри, он поморщился и подул. Закинув старый пакетик в пустую чашку, он отнес ее на кухню и поставил в раковину, как чрезвычайно вежливый гость.
Вернулся с полотенцем, молча протер стол, потом взял ее бледную тонкую руку. Протер свободной рукой, не выпуская из другой детонатор. Посмотрел на ее мокрые джинсы. Моргнул и отвернулся, сунув полотенце в ее связанные руки. Ушел в ванную, но тут же вернулся с салфеткой. Скотт мягко покачивал сестру – малышка наконец затихла, устав плакать. По его кляпу стекали сопли. Когда Сэм схватил мать, он заплакал почти так же, как Элиза.
Сэм подошел к мальчику и приложил салфетку к его носу.
– Сморкайся, – сказал он.
Скотт высморкался, Сэм сложил салфетку и протер ребенку верхнюю губу.
От переполненного чувствами голоса Билла было никуда не деться. Кэрри повернулась к экрану.
– От лица Америки… и от лица своей семьи… я предстаю перед вами с курдской
