и Даша, и Юра превращаются в страшных, черных чертей и начинают носиться над поляной.
Моцарт. Праздник! Всем радоваться!
Деревья ожили! Из них вылезли страшные, уродливые головы! Засвистели, завыли, заквакали! Взлетели в воздух! И все это смешалось в огромный черный смерч, прорезаемый молниями!
Я дрожал. Из моего дерева полезли черви, трехголовые человечки, крохотные динозавры. Все они пели и плясали. Появился Мясницкий, он схватил меня за шиворот, и мы взлетели в небеса.
Солнце! Свет! Мы висим в золотом шаре! И мы спасены!
Мясницкий. Ты все понял?
Я заорал, что понял все!
Мясницкий. Ты хочешь домой?
Я. Нет!!! Совершенно! Отнесите меня куда угодно! Только не туда!
Мясницкий. Я знаю, куда тебе надо! Закрой глаза! (Я закрыл). Теперь открой!
Я открыл. Мы стояли на площади старинного города. Шла торговля, толпилось множество веселых, румяных людей. Пахло розами, свежим хлебом и навозом.
Мясницкий. Это Германия, город Любек, 18 век! Иди по этой улице и войди в первый попавшийся кабачок! Там твое счастье!
Мясницкий исчез. Я пошел по городу. Он был один из тех, в которые я всегда мечтал попасть. Готика, улыбчивые прохожие. Добродушные стражники, верхом. В конце улицы я увидел кабачок. Над входом была надпись: «Крепкое пиво и сочная свиная ножка!». Я вошел. Кабачок был совершенно пуст. Широкие, длинные столы из дуба, такие же скамьи. Из – за занавески вышла девушка и подошла ко мне. Ласково улыбаясь, она спросила:
– Какого пива желает господин сочинитель?
Она была так красива, так женственна, и обворожительна, что я не выдержал и заорал:
– Пушкин, старина, ты не прав! На свете счастья сколько угодно! А вот покоя и воли нет совершенно!
…Хотя в данном случае, я о «покое и воле» забыл навсегда.
Царь Ирод Великий.
А. Староторжский
Дворец Ирода.
…Ирод сидит на высоком троне. Остальные на креслах пониже. Собрание – полукруг роскошно одетых государственных деятелей.
Ирод. С Праздником, мои дорогие! Ветер ночью был горячий! Виноград созрел, и налился сладчайшим соком! Горы, на рассвете, были оранжевого цвета! Значит лето будет жарким! Урожай будет прекрасным! И жизнь в стране расцветет еще ярче! У кого слово?
Встал философ и ясновидящий Лара Коган.
Коган. Ваше величество, у меня не очень приятные новости. Ночью, когда я спал, мне во сне явилась моя мать, и сказала, что родился новый Иудейский царь.
Долгое молчание. Коган стоит, опустив голову.
Ирод. Что же тут неприятного? Родился новый царь! Иудейский! Значит, вместо меня! Это хорошо! Если я умру, вы не останетесь сиротами!
Придворные зашевелились, закричали что – то протестное… Их царь Ирод умереть не может! Он посланник Яхве! Как он может оставить свой народ?!
Ирод. Тише! (Мертвая тишина). Мне 65 лет. Младенцу… Коган, сколько ему дней?
Коган.
