Херсона, приносит завтрак: суп из риса, довольно вкусный, и рыбу со стручками – это невыносимо и несъедобно.
Помни, всяк брат:
Что мы были
// [57] как Вы,
И Вы будете,
как мы.
Туман, сквозь него хлещет дождь. Ложусь немного отдохнуть. Затем иду к астимону, беру полиц.[ейское] свидет.[ельство], а затем мы с о. Миной идем в Протат. Во дворе, на большой террасе два сардара в шапоч- // [58] ках и юбках, рослые и красивые (один седой с черными глазами), готовят кофе и по временам носят его
– Kyrios Boris[152] говорит по-гречески? Переводит брюнет: оч.[ень] любезный. Благодушные вопросы. Секретарь пишет бумаг у. Сардары дважды // [61] угощают меня – раз кофе, другой раз приносят какое-то варенье – я даже не знаю, куда его положить! Проэстос на каждый мой ответ любезно и самодовольно крутит головой, с таким видом, что он именно так и сам думал, все самоочевидно. Наконец, секретарь начинает обходить эпистатов. Я замечаю, что из // [62] широких своих ряс они вынимают какие-то металлич.[еские] кусочки и подают секретарю. Это – части печати, которую ставят на выдаваемую мне, очень милостивую, бумагу! Значит, все греч.[еские] монастыри согласны, чтобы мне показали их библиотеки, и т. п.
Вечер этого дня в Андреевском скиту. Сразу попадаю в огромный Собор на // [63] службу – короткое повечерие. Очень худой, высокий и еще довольно молодой игумен[153] с серебряными передними зубами и очень добрыми глазами отводит меня в гостиницу. Вечер. Отец Стратони`к подает мне ужин в столовой, и беседует, беседует без конца – словоохотливый монашек типа прислужников при Пантелеймоновской часовне[154] на Никольской в Москве.
// [64] В 9 ч.[асов] веч.[ера] ложусь спать., в 12 о. Стр.[атоник] меня будит, я по огромной каменной террасе, в беспросветном ночно[м] тумане я иду в Собор [sic!]. У двери монах бьет в било, железную полосу, которую держит в руке. Собор совершенно темен. Становлюсь в то же „стоялище“ с ручками и сиденьем, где стоял и на повечерии. // [65] Служба бесконечная. Справа и слева от меня по клиросу, над ними загорается зеленый свет в лампах с резным [?] абажуром, освещая только книгу чтецу или ноты. Иногда монах выходит на средину, и читает кафизмы, а полукруг других монахов поет каждый произнесенный им стих. Потом монах в черной мантии мелкой склад- // [66] ки читает
Суффет являлся высшим должностным лицом в Карфагене. Два суффета, еже годно выбиравшихся из аристократических семей и исполнявших свои функции безвозмездно были подотчетны Совету 104-х.
Исполненный Зайцевым перевод «Искушения святого Антония» Г. Флобера опубликован в Сборниках товарищества Знание, кн. 16, в 1907 г., и тогда же отдельным изданием. Перевод вошел в Полное собрание сочинений Г. Флобера. Т. III, СПб., изд. «Шиповник», 1914. 193 с., а отрывок текста помещен в Литературно-художественных альманахах издательства «Шиповник», кн. 12, СПб., 1910. С. 49–87.
Господин Борис (Греч.).
По-видимому, речь идет об архимандрите Митрофане (Михаиле Васильевиче Щербакове (1874–1949), игумене с 1920 г.). Воспоминания о встречах с ним в 1923 и 1931 гг. оставил архиеп. Серафим (Иванов). Перепечатано в приложении к пере изданию книги «Летопись русского Св. Андреевского скита на Афоне». Скарбо ро, Онтарио, 1983. С. 443–445. Там же его фотопортреты на с. 457–458.
Основание этой часовни связано с доставлением в 1866 г. в Москву из русского Пантелеимоновского монастыря на Афоне иконы Богородицы «Скоропослушница» и других святынь. В связи с огромным числом паломников в 1873 году при Богоявленском монастыре выстроили Афонскую часовню для этих святынь, на Никольской улице. Однако уже в 1880 г. брат настоятеля Пантелеимоновского монастыря Иван Сушкин подарил монастырю участок земли на Никольской улице ближе в Владимирским воротам для новой часовни. Спустя год началось строительство новой часовни по проекту архитектора А. С. Каминского, который воспроизвел на фасаде нового здания облик фасада прежней Афонской часовни. Часовня была закрыта в 1932 году и спустя два года сломана вместе с крепостной стеной Китай-города.
