знают о женщинах – комментарии мужчин, полученных из вторых, а то из третьих рук. Мы утешаемся историями, которые выдумываем в попытках объяснить женщин. Но при встрече с женщиной, душой мы понимаем наше полнейшее невежество по их части. Мы так много от них хотим, но знать не знаем, с кем имеем дело. Осознание того, что наступит день, когда мужчины перестанут убеждать себя, что любят ее, заставляло Миллей наслаждаться компанией как можно большего числа мужчин, а потом изменять нам, одному за другим, прежде чем мы изменили бы ей. Она могла уговорить любого мужчину пойти ей навстречу. Она убедила старину Крони отправить ее в Европу, чтобы написать что-то для «Вэнити фейр». В ночь перед отплытием мы с Джоном Бишопом устроили ей прощальную вечеринку, но по мере того, как вечер уходил в ночь, напряжение росло: с кем она собирается улечься в постель перед тем, как уплывет во Францию и, как мы подозревали, навсегда исчезнет из наших жизней?
4
Пожар с обоих концов
(ЭДМУНД продолжает наблюдать со ступеней, когда дверь, справа, распахивается, вспыхивает свет, и мы видим МИЛЛЕЙ, ослепительно красивую, вбегающую в квартиру в сопровождении ЗАЙКИ и ДЖОННИ, поэта Джона Пила Бишопа. Квартира в Гринвич-Виллидж, и они в изрядном подпитии).
МИЛЛЕЙ. Зайка, ты говоришь мне, что Шекспир – это не Шекспир, и доказательства неопровержимы?
ЗАЙКА. Шекспир никогда не был Шекспиром. Он всегда был кем-то еще. Просто не знал этого.
МИЛЛЕЙ. Если он не был Шекспиром, тогда кем же он был?
ЗАЙКА. Он был графом Оксфордским, который маскировался под графа Саутгемптона, маскирующегося под Фрэнсиса Бэкона, который маскировался под королеву Елизавету, маскирующуюся под Кристофера Марлоу, который маскировался под смуглую леди сонетов.
МИЛЛЕЙ. Ну-ну. Это я смуглая леди сонетов, а все, что ты наговорил – большая куча дымящегося конского навоза.
ДЖОННИ. Эдна, мы когда-нибудь лгали тебе?
МИЛЛЕЙ. Вы – мужчины. Лживость и приапизм присущи вам от рождения и на веки вечные. Стоит вам открыть рот, как ложь вырывается из него неудержимым потоком, как коровы выбегают из горящего хлева.
ЗАЙКА. Доказательства тому – в криптограмме постыдно недооцененной пьесы, которая называется «Два джентльмена из Вунсокета».
ДЖОННИ. Думаю, одной из лучших у Вилли.
МИЛЛЕЙ. Мальчики, я с удовольствием продолжу нашу дискуссию, но сначала, пожалуйста, заставьте комнату перестать вращаться. Мне завтра уплывать во Францию, а карусельные лошади продолжают срать на пол. Это моя квартира?
ЗАЙКА. Думаю, это моя квартира.
ДЖОННИ. У тебя нет квартиры.
ЗАЙКА. Тогда она мне нужна, и быстро. Парадоксальная какая-то ситуация. Есть девушка – нет квартиры. Есть квартира – нет девушки. Есть девушка и квартира – нет эрекции. Нет, подождите. Это я загнул. Эрекция у меня есть всегда. Поэтому я всегда знаю, куда повесить шляпу.
ДЖОННИ. Пожалуйста. Здесь дама.
МИЛЛЕЙ. Где? Отдадим ей честь? Сколько поднимаем пальцев?
