на грязный пол. Сетерис перечел послание, нахмурился и навострил уши. Это значило, что он напряженно размышлял. Длинными белыми пальцами Сетерис аккуратно разгладил бумагу и сложил листок.
– Улерис слишком много на себя берет.
– Правда? – И в следующее мгновение Майя понял. – Вы знакомы?
– Мы с ним старые враги, – пожал плечами Сетерис. – Похоже, он ничуть не изменился.
– В каком смысле?
– У Улериса нет причин любить тебя, малыш.
– Но он уверяет меня в своей преданности.
– Допустим. Но в преданности кому? Определенно не тебе, потому что ты всего лишь младший, нелюбимый отпрыск его покойного владыки. Император не желал видеть тебя на троне, и ты прекрасно это знаешь. Пошевели мозгами, мальчик – если, конечно, у тебя есть мозги.
– Что ты имеешь в виду? Я не понимаю!
– Милосердные богини, дайте мне терпения, – с преувеличенным раздражением воскликнул Сетерис, глядя в потолок. – Подумай хорошенько, малыш. Ты император. Что следует сделать сразу после того, как ты унаследуешь императорский трон?
– Кузен, сейчас не время для загадок.
– Никаких загадок.
Сетерис свирепо уставился на Майю, и вскоре тот понял.
– Коронация!
– Ха! – Сетерис звонко хлопнул в ладоши, и Майя вздрогнул. – Именно. А теперь ответь мне, почему в планах Улериса первым пунктом нет коронации, а точнее, почему он вообще о ней не упоминает?
– Но похороны…
– Нет! Ты рассуждаешь, как ребенок, а не как император. Мертвым безразличны почести, о которых Улерис болтает в своем письме, и он отлично это знает. Тебя должны заботить не мертвые, а живые. И власть над ними! Ведь сам он только об этом сейчас и думает.
– Но…
– Думай, парень, – перебил его Сетерис, наклонившись вперед, и в его ледяных глазах вспыхнуло пламя. – Если ты на это способен, если у тебя в башке за всю жизнь появилась хоть одна самостоятельная мысль, в чем я очень сомневаюсь. Думай как следует. Ты приезжаешь к Унтэйлейанскому Двору, похороны начинаются и заканчиваются. Что потом?
– Потом я обращаюсь с просьбой к… Ох!
– Ты понял!
– Да…
Майя понимал свое нынешнее положение лучше, чем Сетерис мог себе представить, потому что в результате многолетнего общения с кузеном он многое усвоил. Ничего не предпринимая и выжидая, он поставит себя в положение просителя по отношению к Чавару, а просителю всегда можно отказать.
– И что мне следует сделать?
Сетерис ответил немедленно:
– Ты должен перехватить инициативу, а для этого необходимо попасть ко двору прежде, чем Улерис успеет укрепить свои позиции.
– Но как?
На дорогу из Эдономи в столицу обычно требовалась неделя.
– На воздушном корабле. – Сетерис сказал это так, словно речь шла о чем-то обыденном, но Майе мгновенно стало плохо.
– Не
