и голубой плиткой над плитой. – Это все мамин жених устроил? Помог?
– Да, он хороший, – вынуждена была согласиться Лена, десятиклассница, высокая стройная девушка с длинными стройными ногами и распущенными волосами, доходящими до талии. На Лене было домашнее желтое платье и смешные плюшевые тапочки в виде щенков.
– А чего же тогда так грустно говоришь? По маме скучаешь?
– Да конечно! Уехала, можно сказать, насовсем. Как тут не грустить? Хотя, с другой стороны, думаете, я не понимаю, что по-другому никак нельзя? Что у него там, на море, свой дом, хозяйство и что маме будет там хорошо. А главное, они любят друг друга. А я тут привыкну жить одна. Все-таки я уже взрослая. Может, вскоре замуж выйду.
– Замуж – это хорошо. Но для начала надо бы окончить школу, да? – Эмма Евгеньевна говорила это, глядя как-то мимо глаз Лены, словно поверх ее головы, словно рот ее говорил сам по себе, а голова ее была занята своими мыслями. – Леночка, я тут решила организовать частный детский садик, документами сейчас занимаюсь, оформляю. Ты же знаешь старую пекарню в самом центре, здание заросло кустами шиповника, травой… Так вот, я пригласила специалистов, там все осмотрели, оценили и пришли к выводу, что здание еще крепкое, красного кирпича, там только крышу подправить да и внутри отремонтировать. Хотела предложить тебе поработать там штукатуром. Да-да, не смотри на меня своими большими глазищами! Знаю, что ты не умеешь штукатурить, но Валентина Петровна, ты ее знаешь, научит вас, девчонок. Сегодня должны уже привезти материал, инструменты. Поработаешь лето? Экзаменов у тебя в этом году нет, вы, типа, отдыхаете, вот и поработай, я хорошо заплачу! Просто хочется, чтобы все были при деле и ни в чем не нуждались.
– Эмма Евгеньевна… У меня даже слов нет. Конечно, поработаю! Детский сад, частный, в нашей Калине! Сколько мамочек освободится!
– О чем и речь! И все на птицефабрику пойдут работать, там сейчас расширяются, нужны работницы, птичницы. Потом Кузнецов, фермер наш, знаешь, тоже расширился, построил еще один коровник, молока будет много, можно будет его перерабатывать, я кого-нибудь из наших женщин отправлю в Углич, в институт маслоделия и сыроделия, на курсы сыроваров. Хочу, чтобы и у нас тоже делали свои фирменные сыры, так и назовем их: «Калина». Короче, дел у меня невпроворот!
– Класс! Сколько в вас энергии! Завидую вам.
– Мне скоро шестьдесят, милочка. Это я должна тебе завидовать, что ты такая еще молодая, что у тебя все впереди! А я, пока, как ты говоришь, энергия есть, должна многое успеть сделать в этом мире. Детей нам с Ванечкой бог не дал, и кому я оставлю все нажитое нами, заработанное моим мужем? Не государству же? Вот и помогаю, как могу. К счастью, многие акции мои выросли в цене, да и другие источники имеются. Короче, надо работать и многое успеть! Хочу, чтобы о нашей Калине вся страна знала. Вот так. Значит, договорились? Пойдешь штукатуром?
– Пойду. Мне деньги нужны. Хочу шубку себе купить к зиме. Да и сапоги. А цены сейчас сами знаете какие.
– Главное
