в спину, удаляющемуся довольному парнишке, Степаныч еще раз поразился, насколько открытые и добрые люди населяют Кубу. Пусть они немного ленивы, но он такой искренности, желания помочь, веры в свои идеалы раньше не встречал и не видел даже по телевизору.
Вынужденное решение
Куба-Гавана
Весна 1957 год
(меньше двух лет до победы Революции)
Рассерженный военный в плотно обтягивающем генеральском мундире нетерпеливо расхаживал по богато обставленному кабинету. От гнева еще больше стали заметны его выступающие скулы.
Вложив пару коричневых кожаных перчаток в одну руку, он на ходу яростно бил ими по спинкам стоящих кресел, по столу и всем предметам, до которых мог дотянуться. У края стола стояли четверо военных со знаками различия старших чинов и понуро глядели в пол.
В дальнем углу кабинета в широком кожаном кресле, заложив ногу за ногу, сидел Орландо Мессерер. Огромный, физически очень сильный, мужчина с резкими грубыми чертами лица и с суровой ухмылкой смотрел на провинившихся.
– Эти guerillas! Совсем распоясались! – возбужденно выговаривал офицерам хозяин кабинета. Напасть на Президентский дворец! Колыбель власти в стране! Недопустимо! Мне непонятно, что в это время делали армия и полиция!
– Если бы люди синьора Орландо не обеспечили мою личную безопасность на третьем этаже, – и он показал пальцем в потолок, – возможно, моя страна осталась бы без президента!
– El Jefe, восстание подавлено полностью! – пытался оправдаться один из подчиненных.
– Вот именно! Восстание! Как вы могли вообще допустить такое массовое проявление неповиновения! Дело не в паре десятков убитых мятежников, сам факт оскорбителен! Это произошло в столице, главном городе моей страны! Хороший подарочек вы приготовили мне ко дню рождения!
– Мало того, эта группа партизан, засевшая в горах Сьерра-Маэстра, ширится и пополняется. Им помогают крестьяне из близлежащих деревень! Носят им еду, одежду! А теперь у них есть еще пулеметы и патроны! Ваши пулеметы! Которые они отобрали у ваших отважных воинов!
– И, скажите мне, в нашей стране вообще не существует границ? – с издевкой обратился генерал к стоящим. Почему получилось так, что в прошлом месяце на базе guerillas в горах побывал журналист «New York Gerald»? И теперь мне приходится оправдываться перед международной прессой за то, что ему наговорил этот Кастро? Да еще и фотографии сделал!
– Вот, полюбуйтесь, – он указал на ворох газет на столе.
– В январе – бой при Ла-Плата, в феврале – журналист, в марте – нападение на дворец! Что мне, как президенту, ждать в мае?
– Усилить кордоны в провинции Ориенте! В скором времени, думаю, мы перебросим туда часть войск с западных областей, где пока… Подчеркиваю, пока спокойно!
Если бы загорелое лицо Фульенсио могло раскраснеться, он стал бы бордовым от гнева.
– Эулохио! – он резко повернулся, блеснув начищенными сапогами с сияющими голенищами и маленькими шпорами.
Стоявший
