штрафа, (еще легко отделался) и «amonestacion publica» (публичное административное взыскание) на работе он потерял уважение и дружбу ребят из музыкальной группы.
Придя к ним, как ни в чем не бывало, через некоторое время, пытаясь по-братски обняться, пошутить, он заметил, что ему почему-то не рады. Ответом на приветствие были лишь осуждающие взгляды исподлобья и всеобщее молчание. И руки ему никто не подал.
– Да пошли вы все! Я и без вас обойдусь! Подумаешь, банда пиноколадная! Да вы ничтожества передо мной! У вас ни таланта, ни слуха, ни голоса, – крикнул он от обиды.
– Карлос, ты и правда не понимаешь, что вел себя как свинья, и даже сейчас не видишь этого? – вышел вперед «ударник» группы Альберто.
– Мы думали, что эта история хоть немного тебя чему-то научит. И ты сможешь начать уважать тех, кто рядом с тобой! Мы хотим этого! Но ты не слышишь нас! И видишь только красавца себя в зеркале! И думаешь только о себе! Мне жаль! Наверное, и мы виноваты, надо было раньше нам поговорить с тобой об этом.
Если бы Альберто не был на голову выше и много шире Карлоса в плечах, неизвестно, чем бы дело кончилось. Но, решив, что кулаками тут ничего не докажешь, «Казанова» лишь плюнул, развернулся и вышел, громко хлопнув железной дверью гаража, в котором они репетировали.
Так Карлос остался один. Да нет, не совсем один, конечно. Только люди его окружали теперь уже немного другие. В основном подвыпившие бездельники, праздно шатающиеся по центру в надежде сшибить с наивного туриста двадцать песо. Или немногочисленные «мелкие коммерсанты» с упаковками «левых» сигар в заплечных сумках. Пристающие к прохожим и уверяющие, что именно эта невесть где скрученная, немного кособокая и уж наверняка плохо тянущаяся сигара и есть настоящая Cohiba. Эх! Не о таком окружении мечтал Карлос.
И вот сейчас он тихо брел по Калле Эредиа мимо опустевшей Casa de Trova (знаменитый Дом Музыки), на полу которой уже давно остыли следы Пола Маккартни и еще, наверное, с полсотни мировых знаменитостей. Где с погрустневших от одиночества портретов известные на весь мир музыканты взирали на пустые стулья и запылившуюся сцену, давно не слышавшую гитарных аккордов.
Его неизменная спутница – гитара была громадных размеров и красоты неописуемой! Досталась от отца, и он не поменял бы свою подружку на десяток ее современных фабричных сестер! Со сдвоенными струнами, инкрустированными боками и фантастическим звучанием! Благодаря своим размерам, звучала она объемно, глубоко и громче обычных гитар. Местами потертая, со слегка облупившимся лаком на краях, его «старушка» звучала изумительно!
Собственно, это был классический «гитаррон». Но для кубинца гулять вдвоем с «мужчиной» было недостойно, поэтому инструмент получил женское имя.
Сдвинув маску на подбородок, Карлос грустно глядел по сторонам, гладил и неспешно перебирал струны своей любимицы. Легонько кивал знакомым бездельникам, множество которых выползало на центральные улицы после сиесты.
Когда спадала полуденная жара, и палящий солнечный диск
