руки со своего лица.
– Но стоит кому-то из них не вставить вовремя ампулу в адреномер, всё закончится кучей растерзанных тел и вызовом отряда зачистки… Если останется кому набрать номер, – тихо произнёс он, завязывая свои длинные волосы в пучок, чтобы они не хлестали Аркадию по лицу, когда она будет сидеть позади него на мотоцикле. – Пойдём, я отвезу тебя на работу.
– Уверен? – замялась она. – Видимо, я вчера всё-таки чуток переборщила с дозой: ты как-то не слишком хорошо выглядишь… Не хотелось бы на всей скорости улететь в канаву.
– Об этом стоило подумать ещё вчера, – мрачно бросил Берен.
Он накинул видавшую виды косуху, отодвинул тяжёлый засов и вышел, прихватив с собой двустволку. Следом за ним, вытянув хвост в струнку, бросился лис.
Зашнуровав потрёпанные кеды, Аркадия догнала Берена уже возле тяжёлого старого мотоцикла.
– Тогда хотя бы шлем дай, что ли…
– Шлема у меня нет, – спокойно ответил он, пристёгивая Макса ремешками к специальному маленькому сиденью-люльке, которое было приварено к бензобаку.
Лис вертел головой и шутливо прикусывал хозяйские руки, довольно сощурив хитрые янтари глаз.
– Что значит – нет? Даже у твоей лисы есть! – Доктор ткнула пальцем в застёгнутую под лисьим подбородком кожаную шапочку, похожую на шлемофон танкиста.
– Макс не любит ветер в уши, пришлось сшить ему шлем, – невозмутимо пояснил Берен, – и он бы с удовольствием уступил его тебе, да размерчик не подойдёт, – усмехнулся, усаживаясь на мотоцикл. – Ну, ты едешь? Или предпочтёшь пешком?
Глава 2
Лес дышал августом: густым, настоявшимся, в самом соку. Пробивающееся сквозь ветви солнце горело в золотых каплях смолы на тёплых и шершавых красновато-коричневых стволах сосен, упругая земля, покрытая ковром из опавших иголок, приятно пружинила под колёсами байка.
Берен прибавил скорость, лишь когда они выехали на шоссе, большое и пустынное, с потрескавшимся асфальтом и выцветшей разметкой. Лес закончился, и вдоль дороги потянулись покосившиеся столбы электропередач с оборванными проводами, заржавленные и покорёженные дорожные знаки, заросшие травой в человеческий рост отворотки на уже несуществующие деревни. Пахло пустотой, песчаной дорожной пылью и нагретым на солнце асфальтом.
Больших городов давно не осталось. Маленькие посёлки и деревеньки были разбросаны на почтительном друг от друга расстоянии и обнесены высокими стенами от тварей, пробуждавшихся по ночам в лесной чаще, на болотистых пустырях, в деревянных и каменных скелетах полуразрушенных домов заброшенных селений. Они шли на запах человеческого тепла и на свет. От них возводили стены, запирали на засовы двери и ставни. А ночами уже привыкли сквозь сон слышать голодный горестный вой животных, изменённых мутациями до неузнаваемости.
Берен и Аркадия проехали отворотку
