Мирьям. Хватит! Это перешло все границы. Ты создала аварийную ситуацию на дороге.
Вглядываюсь в мужественное, будто высеченное из гранита лицо. Я столько натворила! С ужасом ищу хотя бы тень разочарования.
– Ну, ты же сам сказал, что здесь даже никто не ходит!
Я так расстроена, что ничего вокруг не замечаю, поэтому вздрагиваю, когда возле нас останавливается черный автомобиль представительского класса. Открываю рот, но прежде, чем хоть что-то произношу, Садулаев поднимает руку.
– Ничего не хочу слышать! – предупреждает мужчина любые возражения. – Сейчас мой водитель отвезет тебя в больницу.
– Нет! – испуганно срывается с губ. – Я хочу домой. Пожалуйста, – по моей щеке ползет крупная слеза. – Пожалуйста, Давид, – умоляю Садулаева, сложив перед собой руки.
Лицо жениха смягчается, и он подходит к окну автомобиля, стучит костяшками пальцев по стеклу, и оно плавно опускается вниз.
– Отвезешь Мирьям Руслановну домой, – Давид поворачивается ко мне и отрывисто бросает: – Садись, Мирьям.
Несмело мнусь на месте, только сейчас обращая внимание, что ноги босые. Где-то потеряла туфли…
– А как же ты? – прикусываю губу, виновато глядя в глаза мужчины, когда он, не смотря на гнев, аккуратно усаживает меня на заднее сидение.
Давид прячет руки в карманы испачканных в песке брюк, прежде чем ответить:
– Сейчас приедет полиция.
– Давид…
Смотрит на меня сверху вниз с совершено непроницаемым лицом.
– Не волнуйся, твое имя не будет фигурировать. Я все решу.
Приоткрываю губы, не моргая глядя в волевое лицо Садулаева. По щекам тут же начинают струиться слезы. Машина трогается с места, и я не успеваю сказать самого главного. Не могу держать этого в себе, поэтому, глядя в окно, как Давид идет к своему разбитому в хлам автомобилю, едва слышно шепчу:
– Прости.
ГЛАВА 9
Мирьям
Слёзы застилают глаза, но я с силой упрямо тру нежную кожу губкой. Хочется смыть все оставшиеся липкие следы ужаса и страха. Сколько я уже нахожусь в ванной? Час? Два? А может быть и дольше. Шум воды успокаивает. Мне почти невыносимо думать о том, что выйду и окажусь в пронзительной тишине спальни. Но и прятаться вечность от самой себя не получится. Плавали, проходили… Реальность находит везде, как бы ты не маскировался и не пускал пыль в глаза. Я уверенно тянусь к стильному душу и поворачиваю рычажок.
Пару минут уходит на то, чтобы привести себя в порядок. Я так подавлена, что даже нет желания краситься и, тем более, наряжаться. Все, на что меня хватает, это высушить волосы феном и надеть лёгкие пижамные голубые шорты с белой майкой на тонких бретельках. Безразлично разглядываю свое отражение в зеркале. Бледная, осунувшаяся. Всегда яркие зелёные глаза сейчас тусклые – без той самой присущей мне задорной искры. Прикусываю губу, когда вспоминаю, как горели беспокойством глаза Давида. Я подорвала его доверие. Тяжело
