ее испачкаете, – говорила воспитательница.
И играть с Красной Шапочкой не разрешала. Кукла сидела в шкафу, красивая, заманчивая.
Пробраться в комнату для игр мимо задремавшей нянечки было просто. Достать куклу оказалось сложнее, пришлось подставить к шкафу стул, чтобы дотянуться до полки. Покормив Красную Шапочку и уложив ее поспать, Света с сожалением вскарабкалась на стул, и… большое стекло, прикрывавшее все полки шкафа, больше не отодвигалось. Оставить куклу на полу? Но тогда завтра воспитательница станет выяснять, как это случилось! Засунуть Красную Шапочку вредной Поле под одеяло показалось отличной идеей. Впрочем, наказали не Полю, а ее заклятую врагиню Наташу. Которая утром радостно закричала на всю спальню:
– Ко мне Красная Шапочка спать пришла!
А Поля склонилась к Светиной кровати:
– Дурочка, если мы с тобой раздружимся, ты же одна будешь! Совсем одна…
Света презрительно хмыкнула:
– Вот еще! За мной скоро мама придет. Она просто пока не может. А как сможет, то заберет.
– Дурочка, – Поля старательно согнула мизинец и протянула руку, – у тебя нет мамы. И у меня тоже нет. Никто нас отсюда не заберет. Никогда. Давай! Мирись-мирись-мирись.
– И больше не дерись, – послушно продолжила Света. Потом выдернула ладошку и заплакала.
Мама – не принцесса, которую забрали злые волшебники. Не космонавт, летающий среди звездочек вместе с Юрием Гагариным. Не разведчица, бесстрашно сражающаяся с немцами.
Мама оставила ее. Бросила… Может, так и получилось, что тогда она не могла забрать с собой дочку. Но потом, сейчас! Она ведь могла бы просто узнать, любит ли ее доченька, ждет ли. И Света бы сказала: «Не надо мне самой красивой куклы, Красной Шапочки, и конфет совсем не надо. Только забери меня домой, я послушной буду всегда. А люблю я тебя, мамочка, сильно-пресильно. Каждую секундочку люблю, все время помню про тебя». Мама не пришла. И не придет, потому что много раз уже были весна и осень, и сторож дядя Витя надевал вывернутый наизнанку тулуп и приклеивал бороду из ваты. А мамочки все нет и нет почему-то…
Мамы не было, была Поля.
Она списывает задачи по математике, которые у нее никогда не решались. И рисует картинки, которые не получались у Светы. Она ворует шмат недоваренного мяса и дает его кусать по очереди, хотя сама совсем худышка. Она сидит у постели, когда от жара Света уже почти ничего не осознает. Только ясно, что врачиха так и не смогла увести Польку. Поля рядом, подносит ко рту кружку с водой, что-то холодное кладет на лоб. И так будет всегда.
Запомнилась каждая черточка ее лица, вечные цыпки, разбитые коленки. Все детство – Поля, вся жизнь – подруга…
И даже после детдома. Одно ПТУ, одна комната в общаге, одни приличные туфли – все на двоих.
Только Андрея на двоих разделить не получилось…
… Она очнулась от звонка сотового телефона.
– Светлана
