и вновь занялся макетками. А Карл заспешил в магазин на помощь приказчику. Через стеклянную дверь виднелось его вспотевшее от усердия круглое лицо. Приказчик доставал все новые и новые футляры. А покупатель, едва взглянув на изделия, что-то рассказывал, увлеченно размахивая руками.
И оба они обернулись на звук открываемой двери.
– Карл Густавович, приветствую!
Фаберже мысленно выругался. Покупатель, князь Голицын, – пренеприятнейший тип. Да, при деньгах. Выбирает много, не торгуется, не скупится. Но никакой радости от того, что особняк князя набит изделиями от Фаберже, не возникает. Страсть князя – дань моде, не более того. Был бы в почете другой ювелир – скупал бы с таким же азартом его работы. Красоты не видит, в искусстве ничего не понимает. Настоящему ценителю, бывает, дешевую вещь продашь – а радости, как от получения крупного заказа. К тому же князь Голицын – жуткий сплетник и болтун. Специально время тянет, приказчика мучает. Что за странная потребность у этого человека, всенепременно пересказывать сплетни и слухи?!
– Здравствуйте, ваше сиятельство, – сдержанно ответил Фаберже, проходя за витрину. – Что могу предложить вам?
Голицын, не глядя, ткнул тросточкой между бокалом из горного хрусталя и кубком такой же ледяной прозрачности.
– Возьму это! А мне, Карл Густавович, представляете, орден недавно дали. А я – вот хотите верьте, хотите нет – ни малейшего представления не имею, за какие заслуги. Орден – а я в догадках теряюсь!
Упаковывая для князя бокал, который показался менее удачным, чем кубок, Карл улыбнулся.
– Я, князь, тоже не знаю, за что вам орден дали.
Голицын, явно ожидавший если не долгого перечисления своих заслуг, то хотя бы поздравлений, обиженно поджал губы. И, быстро рассчитавшись, холодно попрощался и вышел вон.
Приказчик, убирая ассигнации в кассу, расстроенно вздохнул:
– Зря вы так, Карл Густавович. Право ваше, конечно. Но покупает князь много, а ну как обидится?
– Пускай обижается. – Фаберже довольно осмотрел витрину. На ней, взамен пару дней назад проданной, вновь появилась композиция из ландышей. – Ненавижу сплетников, лицемеров и хвастунов!
– За братиной пришел, – прошептал приказчик, завидев на пороге магазина мужчину в казачьей форме и большой белой папахе. – Таким всегда нужны братины. А нам как раз из мастерской привезли, даже выставить не успел еще.
Он нагнулся под прилавок, завозился там с коробкой.
– Позвольте представиться, генерал-адъютант Петр Алексеевич Черевин, – зычно гаркнул посетитель.
Карл Фаберже, уже успевший разглядеть генеральские погоны, вежливо кивнул. И с трудом сдержал улыбку. Приказчик, заслышав, кто пожаловал, от неожиданности ударился о прилавок головой и тихо охнул. А потом отчего-то легонько хлопнул его по голени.
– Мне нужен Карл Густавович Фаберже. – Гость осмотрелся по сторонам и довольно крякнул. – Правду при дворе говорят, красивая работа!
Красное
