когда Париж покинешь,Не возвращайся в Зигбертов надел,
За мною в земли Хильпрехта последуй.
Ведь он берет с собой обеих жен,
И Авдовера едет с Фредегундой.
А я одна. Готова я простить
Тебе все оскорбленья и обиды,
Ты только не бросай меня, сестра.
Брунгильда
Ты можешь не просить, мы остаемся.
Галсвинта
Не может быть. Ведь есть же соглашенье.
Брунгильда
В Париже хочет Хильпрехт посидеть.
Галсвинта
Не мог мой муж решиться на такое.
Ведь договор, вчера скрепленный всеми,
Обратное торжественно гласит.
Париж не входит в то число земель,
Где каждый франкский князь себе хозяин.
Он общее владенье королей.
Никто из них не должен находиться
В Париже, если нет здесь остальных.
Брунгильда
Да, верно. Гунтрам тоже остается.
Галсвинта
Он – с Хильпрехтом?
Брунгильда
Я тоже остаюсь.
Галсвинта
Так стал предателем коварный Гунтрам?
Брунгильда
Нет, нет, мы здесь иначе говорим.
Он заключил союз, он с ним в союзе.
Галсвинта
В союзе против собственного брата?
Брунгильда
И Зигберт думал с ним вступить в союз,
Но передумал – выступил в поход.
И сразу же, едва мой муж отважный
Париж покинул, чтоб с врагом сразиться
Там, за лесами, на далеком Рейне,
Где углежоги дикие живут,
Два старших сына мужа твоего –
Князь Дитберт и князь Людвиг – выезжают
Из крепостных ворот, чтоб отобрать
У Зигберта два родовых надела –
Селенья с христианскими церквами –
Деревню Тур, деревню Пуатье.
Галсвинта
Супруг мой твоего ударил в спину?
Брунгильда
Имелся шанс, и мы его учли.
Галсвинта
Но числа вашей алгебры – кровавы.
Брунгильда
Ох, ты не поняла. Не полководец
Ведет войну, а господа из свиты,
Ростовщики, владельцы банков, челядь.
Они в прихожих сутками сидят,
Вокруг хозяина снуют толпою,
Слоняются по залам и проходам,
Карету провожают до ворот
И у ворот карету поджидают.
Они бежать за ним готовы вслед
Пусть не в огонь и в воду, но зато
Из грязи в грязь. В болото из болота.
Война бывает тем и хороша,
Что их число немного сокращает.
Галсвинта
Коль общество дворец не украшает,
Достоинство теряет государь.
Брунгильда
Да ведь
