в трясине. И все же львица старалась держаться поближе к Гиласу. Время от времени она поднимала на мальчика большие, серебрящиеся в лунном свете глаза, будто спрашивала: «Ты уверен, что нам сюда?»
– Ты это видел? – вдруг прошептала Пирра.
– Что? Где?
– Я заметила огоньки, но они тут же погасли… Вот, опять!
Тусклое голубое мерцание осветило другой берег, но не успел Гилас посмотреть в ту сторону, как оно исчезло.
– Давай вернемся, – произнесла стоявшая рядом Пирра.
– Как будто нам есть куда возвращаться! Будем идти вдоль берега, пока не выберемся из болот…
– А по-моему, мы тут далеко не уйдем. Наткнемся на Болотников, и…
Тут Пирра вскрикнула и отпрянула, врезавшись в Гиласа.
Из кочки торчит острога, на которую насажен шлем Воронов. Пирра чуть на нее не наткнулась. От владельца шлема остались только длинные черные воинские косы, кое-как обмотанные вокруг гребня. С волос свисает большой кусок кожи с неровными краями… Окровавленный скальп!
– Может, теперь передумаешь? – вполголоса спросила Пирра. – Я не Болотница, но этот знак даже я поняла: «Держитесь подальше!»
– Они отпугивают Воронов, а не нас…
– Откуда такая уверенность?
После короткого ожесточенного спора Пирра одержала победу, и они зашагали обратно к голому дереву, но когда его белые ветки проступили сквозь туманную пелену, Гилас остановился.
– Нет, уплыть не получится, – изменившимся голосом проговорил мальчик. – Лодка пропала.
Пирра растерянно уставилась на него:
– Ты же ее привязал! Я сама видела.
Гилас облизнул губы:
– Пирра, Болотники прежде всего Чужаки. Мы их не увидим, пока они сами не захотят показаться.
Теперь остается только один путь: дальше вдоль берега.
Но уйти далеко Гилас и Пирра не успели: проток сузился и превратился в ручей, терявшийся в зарослях ив. Мальчик ощущал на себе чьи-то взгляды.
– Держись поближе ко мне, – тихонько велел Гилас Пирре. – Болотники повсюду, я чувствую.
Повысив голос, мальчик дружелюбно обратился к тем, кто за ними следил:
– Я тоже Чужак. Я вырос на пике Ликас, это в Ликонии, но моя мать была Болотницей из Мессении, как и вы!
Тишина. Только слабый ночной бриз покачивает камыши. Их засохшие коричневые верхушки шуршат на ветру. Даже лягушки и ночные сверчки примолкли.
– Я ищу сестру, – продолжил Гилас. – Она пропала два лета назад, когда Вороны напали на нашу стоянку. Ее зовут Исси. Кажется, на вашем языке ее имя значит «лягушка».
Разбойница вынырнула из тумана так неожиданно, что Гилас и Пирра вздрогнули. Вся ее морда облеплена рыбьей чешуей. Потершись мокрой головой о бедро мальчика, львица замерла и стала вглядываться в туман.
Пирра коснулась руки Гиласа. Темные глаза на бледном худеньком личике выглядели
