за собой дверь.
По дороге домой эмоциональная буря, разразившаяся после скоротечного расследования, успокоилась.
«Виталий – мой отец! И что с того? К сожалению, отец родивший и отец воспитавший не всегда одно и то же лицо. Хотя почему “к сожалению”? Это не мой случай. У меня один отец – тот, который в командировке, и другого мне не надо. С самого раннего детства я помню, я знаю только его голос, только его руки. Но что же тогда получается?.. Мой отец женился на моей маме… либо когда она была беременна мной, либо когда я только что родилась. В принципе ничего особенного. Но мои родители никогда не рассказывали мне о том, как они познакомились!.. Да я и не спрашивала их об этом, а приняла их вместе, как нечто само собой разумеющееся, как некую данность, как условие какой-то задачи.
…Однако вернёмся к визиту. Факт знакомства Виталия с мамой установлен. Факт их встречи подтверждён. Если принять во внимание их прежнюю связь, то разговаривали они, с большой долей вероятности, обо мне. Но только ли о невозможности нашей свадьбы? Держу пари, что не только. Может, о том “нераскаянном тяжёлом грехе”?.. Тогда как объяснить повышенные тона? Мама Виталию угрожала?.. На эти вопросы смогут ответить только они оба. Если, конечно, захотят».
Войдя в квартиру, Анастасия прежде всего набрала номер мобильного телефона отца.
Она застала его отдыхающим в гостинице. Он только что принял душ и готовился отойти ко сну.
– Здравствуй, папа! Можешь прервать или приостановить командировку? Ты должен срочно быть дома.
– Что случилось, Настя? Что за пожар?
– Мама пропала. Если точно, ушла из дома. Оставила какую-то непонятную записку. Папа, приезжай быстрее.
– Ну дела!.. Хорошо, Настюша. Я завтра до обеда постараюсь всё здесь уладить и к вечеру приехать.
Григорий выполнил обещание. Ворвавшись в квартиру, он молниеносно обнял дочь:
– Что стряслось, Настя?
Не сказав ни слова, девушка протянула отцу записку.
– Ничего не понимаю… Просто отказываюсь понимать, – пробормотал Григорий, возвращая листок. – Что за тайны мадридского двора?
– Скорее, скелет в шкафу.
– Ты что-то знаешь об этом?
– Совсем немного. Давай сделаем так. Ты переоденешься, успокоишься. Мы возьмём по чашке чая и поговорим. Кое-что знаю я. Кое-что знаешь ты. Вот мы и объединим наши знания. Может быть, проясним ситуацию.
– Согласен, доча. Только мне не чаю, а холодной воды.
– Хорошо. Тогда и мне воды. Чтобы рассудок оставался холодным. Горячие эмоции могут помешать.
Минут через пятнадцать отец и дочь сидели в гостиной. Изредка они поднимали друг на друга глаза. Поставив на пол пустой стакан, Анастасия пересела с кресла на диван, ближе к отцу.
– Мама не умерла. Она ушла из дома. И мы должны понять, почему она это сделала, – еле слышно произнесла девушка куда-то в пустоту перед собой.
Григорий молча кивнул
