убеждая себя в том, что не отошёл от наркоза и потому так плохо контролирую своё тело, в том числе и физическую силу.
Однако долго терзаться мыслями мне не пришлось. Со всех сторон наш столик начали окружать молодые обитатели столовой.
В первую секунду я подумал, что эти ребята собрались отомстить за обиду их товарища и решили немного намять мне бока. Но потом, по их удивлённым и заинтересованным лицам, сообразил, что им интересна моя персона совсем по другой причине. Вот только непонятно по какой?
– Мистер Халахен, как вы себя чувствуете? – спросил невысокий компаньон убежавшего в туалетную комнату.
– Я-то, нормально, а вот твой приятель, похоже, не очень.
Невысокий посмотрел равнодушно в сторону уборной и, никак не отреагировав, сел на место Дена.
Кольцо зевак замкнулось вокруг нашего столика.
– У вас появились какие-нибудь новые ощущения? Или, может быть, пропали старые? – спросил юноша, сидевший на месте Дена. Я крепко задумался. Сначала о том, не пропали ли старые ощущения? Пожалуй, нет, разве что притупилось осязание. Появилось ли что-то новое? Пожалуй, да! Глаза видят намного лучше, и слух обострился. Но… Почему же мелкий «недоучёный» об этом спрашивает?
– Нет, ничего значительного, – сухо отчеканил я. Но что-то мне не нравилось такое пристальное внимание ко мне и моим ощущениям. Это слишком не походило на то, что эти юноши и девушки впервые встретили человека, проснувшегося после наркоза. Червячок сомнения стал грызть моё восприятие действительности.
– Ничего, – повторил я. – Но почему ты спрашиваешь?
Сидевший на месте Дена растерялся от моего вопроса. Было видно – он пытается подобрать ответ, но ничего не выходит. Ему на помощь пришёл товарищ, тот, что смотрел на моё «не усвоение» с отвисшей челюстью.
– Вас не мучает жажда? Голод? Дышите легко? Голова не кружится?
Я попытался вспомнить, видел ли я этого парнишку позавчера, когда меня изучали вдоль и попрёк в различных кабинетах. Память на лица у меня что надо. И я готов был спорить, что сегодня его вижу впервые.
Червь сомнения подсказал мне правильный вопрос, тот, который помог подойти к истине издалека:
– Скажи-ка, а ты из какой секции? Что-то раньше я тебя тут не видел.
– Из секции «W», – простодушно и буднично ответил мне этот юноша.
Этот ответ меня не удивил нисколько. От Дена я знал, что киборгом занимается отдел «W». Знал, потому что так Ден избавил себя от лишних ответов. Скинув всё на другую секцию, он как бы заявлял: «Я ничего не знаю, потом спросишь у них». И вот, тут один из них.
– А что с тем киборгом? Я слышал – им занимается именно ваш отсек.
В воздухе повисло гробовое молчание. Одна девушка, стоявшая в задних рядах оцепления, шепнула на ухо своей соседке: «Он ещё ничего не знает».
Не знает и не узнал бы, если бы не обострённый слух. Догадка молнией прошила мои мозги.
