бы крайней нелепостью взваливать на них еще и дополнительный (и очень существенный) объем работы.
Однако, несмотря на отрицательное отношение к такому симбиозу судебных и следственных функций, приходится признать, что законодатель был прав, устанавливая двойной объем обязанностей для мировых судей в Сибири. В самом деле, содержать на одном участке и мирового судью, и судебного следователя было бы чересчур накладно для казны. В то же время в условиях Сибири, тем более в XIX веке, своевременный выезд судебного следователя из областного или губернского (да даже и из уездного) центра на место совершения преступления мог быть чрезвычайно затруднен, а иногда и фактически невозможен. В то же время преступлений, требующих проведения предварительного следствия, было не так уж много, а в связи с огромными территориями Сибири судебный следователь вряд ли мог бы одновременно вести следствие более чем по одному уголовному делу. Отсюда крайняя нерациональность использования его сил и государственных средств (в случае существования самостоятельного института судебных следователей). Еще одна сложность связана с подбором кадров. Требования к судебным следователям были сравнимыми с требованиями к судьям. А значит, разделение функций предварительного следствия и осуществления правосудия потребовало бы в два раза больше людей, соответствующих этим требованиям, что было в тех условиях практически невыполнимой задачей. Таким образом, объединение в руках сибирских мировых судей как судебных, так и следственных полномочий, хотя и не вполне обоснованное с теоретических позиций, было, однако, продиктовано настоятельной практической необходимостью и связано с необходимостью учета специфических условий, существовавших в Сибири.
Необходимость приспособления к сибирским условиям вызвала к жизни и еще одну меру. В наиболее отдаленных областях Сибири (Туруханский край, енисейская губерния, Верхоянский и колымский округа и т. д.) обязанности как участковых мировых судей, так и судебных следователей возлагались на начальников местной полиции (ст. 629 учреждения судебных установлений в редакции 1906 г). С современной точки зрения такого рода совмещение обязанностей представляется абсолютно недопустимым.
Чтобы облегчить явку в суд свидетелям и заинтересованным лицам, законом были также введены следующие правила. Если в центральных областях России мировой судья рассматривал дела в месте своего постоянного пребывания и лишь в необходимых случаях должен был разбирать дела там, где они возникли (ст. 41 усу), то в Сибири мировые судьи, напротив, по общему правилу были обязаны разбирать дела «в ближайших к местам их возникновения селениях», а в случаях, когда «дело возникло далее 30 верст от места нахождения камеры мирового судьи», местом его рассмотрения должно было стать волостное правление (ст. 638 учреждения судебных установлений). Мировые же судьи, «заведывающие отдаленными и малонаселенными участками, могут с разрешения общего собрания отделений окружного суда иметь
