установление «незаконности» приобретения с наличием вступившего в законную силу решения суда либо постановления административного органа. Это было бы таким же абсурдом, как, например, требовать от гражданина, обжалующего незаконные действия должностного лица, прилагать к своей жалобе вступившее в законную силу решение суда, устанавливающее, что обжалуемые им действия действительно являются незаконными.
В заключение отметим, что изменения, внесенные 30 октября 2002 г. в Федеральный закон «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма»[203], дают основания для пересмотра криминологического понятия «грязных» денег. С указанной даты «грязными» признаются не только деньги, полученные в результате совершения преступления (кроме предусмотренных ст. 193, 194, 198, 199 УК РФ), но и любые другие деньги, если только они идут на финансирование терроризма. По смыслу закона, это могут быть и «чистые» деньги, например прибыль от предпринимательской деятельности, заработная плата и другие законные доходы – главное, что они используются для финансирования терроризма. Проблема практического разграничения «грязных» и «чистых» денег, идущих на эти цели, подробно исследована Л. Я. Драпкиным и Я. М. Злоченко[204].
Таким образом, «грязными» (в широком смысле) признаются не только деньги, полученные из «грязных» источников (в результате совершения преступления), но и легальные, «чистые» деньги, которые тратятся затем на «грязные» цели (финансирование терроризма). Это продиктовано желанием законодателя перекрыть финансовую подпитку терроризма любыми деньгами или имуществом, независимо от источника их приобретения. Тем более, что трудно сказать, какие деньги являются более «грязными»: те, которые получены преступным путем, или те, которые заработаны честно, но направляются на сомнительные цели (не обязательно на финансирование терроризма, а, например, вкладываются их владельцем в наркобизнес, торговлю оружием или иные формы криминального бизнеса).
Следует учитывать, однако, что указанные новеллы Закона о противодействии легализации не касаются уголовно-правовой характеристики предмета преступлений, предусмотренных ст. 174, 1741 УК РФ, так как никаких изменений в данные нормы на этот счет внесено не было. Состав финансирования терроризма выделен законодателем в отдельную норму (ст. 2051 УК РФ), анализ которой не входит в нашу задачу.
Поэтому здесь речь идет лишь об изменении функциональных обязанностей Комитета по финансовому мониторингу[205] (КФМ) – ему поручено теперь отслеживать не только деньги, приобретенные преступным путем, но и любые деньги, идущие на финансирование терроризма, – но никак не об изменении уголовно-правового понятия предмета легализации (отмывания).
«Преступный» путь приобретения денежных средств или иного имущества в ст. 174, 1741 УК означает, что они могут быть приобретены в результате совершения любых преступлений, за исключением
Путин подписал поправки в закон о противодействии отмыванию денег. – http://newsru.com/finance/31oct2002/kfm
Драпкин Л.Я., Злоченко Я.М. Криминалистические аспекты противодействия финансированию международного терроризма // Экономическая преступность / Под ред. В.В. Лунеева, В.И. Борисова. М., 2002. С. 214 и др.
Положение о Комитете РФ по финансовому мониторингу, утв. Постановлением Правительства РФ от 02 апреля 2002 г. № 211 // Российская газета, 10 апреля 2002 г. С. 11. См. также: Ситникова Е., Скворцов Я. «Разведка» ждет шифровок // Компания. 2002. 4 февраля. № 4 (200). С. 34–35; Мощенко М. Кто считает наши деньги? // Million-плюс. (Еженедельная газета г. Тольятти.) 2002. № 80 (476) (август). С. 4; Писклюков В. Финансовая разведка в России – новая фаза борьбы с легализацией криминального бизнеса // Юрист и бухгалтер. 2002. № 1 (8). С. 19–21; Проханов Ю. И разведке доложили точно// Щит и меч. 2002. 4 июля. № 26. С. 6.
