имущественных прав в предмет состава отмывания говорится также в Страсбургской конвенции, Рекомендательном акте для Содружества Независимых Государств, принятом на 7-м пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств – участников СНГ 17 февраля 1996 г. и Модельном законе «О противодействии легализации (“отмыванию”) доходов, полученных преступным путем».
Поэтому полагаем, что при законодательном описании предмета легализации (отмывания) необходимо исключить из него указание на «денежные средства» (оставив только термин «имущество»), но включить «право на имущество».
Вместе с тем представляется спорным мнение авторов, предлагающих включить в предмет легализации (отмывания) и другие объекты гражданских прав, предусмотренные гражданским законодательством, в частности работы и услуги, информацию, результаты интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них (интеллектуальная собственность), иные объекты гражданских прав[189]. О необходимости включения в предмет легализации «работ» и «услуг» говорит также И. Д. Камынин[190].
По нашему мнению, данные предложения необоснованны. Хотя в теории гражданского права договоры на оказание услуг и относят к имущественным договорам[191], а «услуги имущественного характера» предусматриваются уголовным законом в качестве предмета некоторых преступлений (например, ч. 3 и 4 ст. 184; ч. 1 и 3 ст. 204; 304 УК РФ), тем не менее, не представляем, как можно легализовать услуги путем совершения с ними финансовых операций и других сделок? То же самое касается и других объектов гражданских прав: работ, информации и интеллектуальной собственности. Поэтому включение их в предмет легализации (отмывания), на наш взгляд, является нецелесообразным из-за опасности загромождения закона излишней, избыточной информацией и отсутствия перспективы реализации данных положений на практике.
Есть и другие мнения относительно предмета легализации (отмывания). П. Н. и Н. П. Панченко разделяют предмет легализации на «деньги», «ценные бумаги» и «имущество», а для избежания многословности предлагают обобщающий термин «незаконные приобретения». Соответственно, и состав преступления они предлагают называть «легализация (отмывание) незаконных приобретений»[192]. Полагаем, что термин «незаконные приобретения» (с учетом изменений, внесенных в нормы УК РФ о легализации с 1 февраля 2002 г., – «преступные» приобретения) не может быть использован из-за возможности двусмысленного толкования. Ведь «приобретение» (существительное среднего рода от глагола «приобрести») может означать как «действие по приобретению», так и «то, что приобретено (получено) посредством действия»[193]. Иными словами, «приобретение» – это может быть и «кража», и «то, что приобретено путем кражи» (т. е. и процесс, и результат деяния).
Неприемлемым представляется и термин «доход», используемый для определения предмета легализации, например, Ю. В. Коротковым
Михайлов В.И. Криминологические особенности и юридический анализ легализации (отмывания) денежных средств и иного имущества, приобретенных заведомо незаконным путем// Законодательство. 1999. № 4 (апрель). С. 12; Кужиков В.Н. Уголовная ответственность за легализацию (отмывание) доходов, полученных преступным путем: Автореф. дис… канд. юрид. наук. М., 2002. С. 14.
Камынин ИД. Вопросы совершенствования законодательства, направленного на борьбу с незаконными доходами и его международно-правовые аспекты // Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон / Под ред. А.И. Долговой. М., 2001. С. 388.
Степанов Д. Услуги как объект гражданских прав // Российская юстиция. 2000. № 2. С. 19.
Панченко П.Н., Панченко Н.П. Подкуп как форма легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных незаконным путем, и вопросы квалификации // Экономическая безопасность России: политические ориентиры, законодательные приоритеты, практика обеспечения. Вестник Нижегородской академии МВД России. 2001. № 1. С. 68–69.
См., напр.: Толковый словарь русского языка. Т. 3 / Под ред. Д.Н. Ушакова. С. 831; Ожегов С.И. Словарь русского языка/ Под ред. Н.Ю. Шведовой. С. 594.
