наконец! А я их размажу…
Часть его слов потонула в гулких металлических ударах щебня о броню.
Единственное, что я успел попробовать, это согнуть «ноги» бронехода и каким-то чудом развернуть станину кабины педалями, вслед за этим гироскоп автоматически потянул в ту же сторону бронекапсулу башни с навесным стрелковым комплексом.
Миллер, не дожидаясь окончания поворота, вдавил гашетку, и ангар озарился яркими вспышками выстрелов: машину затрясло, и раздался чуть приглушенный броней треск очереди из автоматической пушки.
Теперь изображение входа в ангар проецировалось на визор через триплексы, и видно было гораздо лучше.
Фигурки зеленых «лягушек» разлетелись в стороны, а тренога с большим «феном» перевернулась. В тусклом свете проема ворот сверкали искры рикошетов – Миллер свирепствовал, используя те немногие углы поворота турелей для качественного уничтожения людей. Вот никогда бы не подумал, что он не кабинетный интриган, а суровый военспец. Ну, максимум опытный разведчик-аналитик.
– Моррисон! – Его голос поднялся на четверть тона. – А вы можете пятиться назад и смотреть на вход? Дело в том, что эти твари…
Я уже заметил, что некоторые «водолазы» мечутся по ангару вокруг местных бронеходов.
– Вот не надо было ракету тратить, – сквозь зубы прошипел я и начал разворот станины.
Пришлось отключить автоматическую синхронизацию, дабы привести башню в противоестественное положение, и машина взвыла, а я снова начал чувствовать, что теряю управление.
– Моррисон! Можно полегче?! – Миллер клацнул зубами: прямо под левым ступоходом разорвалась граната.
– Так садитесь тогда в кресло пилота! – не выдержал я.
– Нет, Заг, – он неожиданно назвал меня по имени, наверное, нервничал, – у вас это выходит лучше, чем у меня. Работайте!
Я буквально вывихнул себе мозг, пока до меня дошло, как развернуть бронеход задом, да так, чтоб триплекс оставался в контакте с входом в ангар. Не пилот же я танков! К тому же шагающих! Они в основном в меня стреляли!
Генрих был молодцом: несколько раз лязгала механическая система боеукладки, пока он поливал ангар из спаренных «шварцев» и из «Танцоров».
К сожалению, несмотря на наши усилия, четвертый бронеход ожил, а «аквалангисты» стали прибывать.
Я прилип к светоотражающему козырьку, пытаясь пятиться к развороченным створкам ангара наружу. Я надеялся, что хуже всего нашим противникам от рикошетов, так как башня качалась знатно. Вот за это я больше и доверял танкам на гусеничном ходу, а эти артефактные машины, невзирая на свою мощь и технические преимущества, требовали куда как большей квалификации и опыта.
К сожалению, вылезти и протереть призму заднего вида у меня не было никакой возможности.
Захваченный врагами бронеход попытался резко развернуть башню, но в то же время запутался
