было очень давно, и Яхве тоже дружил с Марией издалека.
– По интернету что ли? – простодушно удивилась Наташа, слегка заинтригованная таким началом.
– По Святая Книга! – торжественно произнес Гёйсе. Он поднялся и вскинул указательный палец вверх. Теперь его взгляд пылал, и весь он как будто вырос, стал величественным и могучим. – Я есть показать! – И он ринулся к сумке.
«Он будет делать это со мной на книге» – мелькнуло в голове у ночной бабочки. В это время Густав скрестил руки на груди и присел на табурет: происходящее стало приобретать интересный оборот.
– Святая книга, святая книга, – пел Гёйсе, копаясь в сумке, – Ага! Here`s a lot of (Есть много, англ./) интерестний Святая Книга, – продолжил Пюйкеннен, возвращаясь к представительнице паствы. Наташа в это время не сводила взгляд с толстого томика, пытаясь понять, не слишком ли сильно будет у нее после всего этого болеть спина, – Но люди – нет время: too many words, rules, устать читай, take a lot of time. But actual preacher have to use a… ясык! (Но люди- нет время): слишком много слов, правил, (устать читай), отнимает много времени, поэтому настоящий проповедник должен использовать… (ясык). /англ./) – И он открыл рот, при этом поболтав кончиком языка между зубами.
– У людей нет времени, чтобы тратить его на книги. А потому, чтобы не тратить много времени, настоящий проповедник использует свой язык, – констатировал Густав. Гёйсе в этот момент облизывал губы и демонстрировал достоинства своего языка.
«Вот это святоши!» – даже слегка брезгливо подумала путана.
– Have to use a ясык, to make you верить. One man не верить Яхве, he said (Должен использовать (ясык), чтобы заставить вас (верить). Один человек (не верить Яхве), он сказал…/англ./): «Я иметь мама! Я иметь жена!, – неожиданно затараторил Гёйсе по-русски, – Я иметь баран! Почему Яхве? Я всех иметь без Яхве!»…
– Ну, нет!, – вдруг прервала его тираду Наташа. Она вскочила с кровати, и по всему было видно, что слова Гёйсе ее серьезно задели, – За кого вы меня принимаете?! Может, вы там у себя, за границей, и делаете все это, но я с вами после барана не буду! Понятно? Мне это, может, неприятно! Меня сейчас вообще стошнит, – добавила она и, действительно, с трудом сдерживаясь, пулей вылетела из номера.
В комнате воцарилась тишина. Проповедник с раскрытым на полуслове ртом и поднятой вверх рукой удивленно замер. Он не мог понять, что же так обидело его первого слушателя в этой большой перспективной стране. Он вопросительно обернулся к Густаву, но тот только пожал плечами, так и не успев перевести гостье все тонкости финской проповеди. Медленным шагом Пюйкеннен вышел в коридор и слабо, безнадежно крикнул:
– Наташа?, – однако той и след простыл. К слову сказать, эта история произвела на нее такое сильное впечатление, что она в тот же час собрала свои вещи и, выплатив откупную Зубатому, покинула город. Теперь она, возможно, верная супруга и мать двоих очаровательных малышей, живет в каком-нибудь провинциальном городишке, но что мы можем с уверенностью утверждать – она больше никогда в жизни она не взяла в рот ни кусочка баранины.
Кристальнейшей
