как он уста за последнее время! Напряженная ситуация, возникшая в его жизни, серьезно взвинтила его прежде спокойные эстонские нервы. Пока внешне не проявляя себя, он чувствовал, что внутри все дрожит, и равновесие вот-вот будет потеряно. Густав мог вспылить от любой мелочи, но менее всего сейчас ему следовало привлекать к себе лишнее внимание. Поэтому он поднялся, и как можно спокойнее произнес:
– Я, пожалуй, приму душ, и будем спать.
– О, да, – закивал головой Гёйсе.
– И еще… Я звонил на новое место работы – снова начал врать Сирманн, да настолько неправдоподобно, что поразился сам, – At my new work, they told I will be excepted 2 weeks later, сказали, Россию посмотрите пока. And I made a decision… to take a trip in Vladivostok with you. Never being there. I would… (На моей новой работе. Они сказали, я буду нужен через две недели. (Россию посмотрите пока) И я решил, слетаю тоже во Владивосток, никогда там не был. Я бы… /англ./)
Буря чувств не замедлила себя ждать:
– О чудесен! Яхве все видит и… lead us (ведет /англ./), майн друг! – и он бросился обнимать Густава
– Хорошо, я тоже рад, – выдохнул Сирманн, слушая, как трещат ребра, – Только сейчас я хочу принять душ и поспать.
– Учи русски, помогай… – бормотал, топя его в объятьях, Гёйсе.
Эту обструкцию прервал довольно тихий, но настойчивый стук в дверь. Пюйкеннен отстранился и, бросив удивленный взгляд на своего спутника, пошел открывать. Густав отрешенно повернулся к двери и взглянул на своего спасителя от удушья и переломов: В открытом проеме горела звезда ночных рандеву и валютных баров по имени Наташа. Белокурая невинность, на которой негде было ставить пробу, была явно довольна произведенным ей эффектом. Простенькое синее платьице, белые чулочки, чуть-чуть помады и – опа! – Открывший двери бюргер стоит с отвисшей челюстью, а второй, у стены – совсем помялся, едва дышит, бедняга. Лямур творит чудеса!
– Я к вам, святой отец, – проворковала Наташа, с видом грешного ангела, явившегося на исповедь. Ее «продюсер», как его было принято называть, или просто Вова Зубатый, сообщил, что в номере остановились похотливые проповедники, которые уже в холле, едва появившись в гостинице, стали всем показывать на пальцах, что им нужно в этот долгий вечер. Поэтому, начинай сама, а дальше пришлем Верку, и, если потребуется, еще кого-нибудь. Главное, найди, где у них деньги. Тебе – честно – 10 %. Эх, Вова, Вова, за 10 % паши сам, а сегодня делить буду я.
Однако, Гёйсе, не будучи глубоким знатоком женской натуры, истолковал все совсем иначе. Визит неожиданной гостьи в столь поздний час, а тем паче обращение «святой отец», он отнес к явлению божественной Воли и решил, что эта скромная девушка станет первым звеном в прочной цепи русских последователей финского бога Яхве. Он восхищенно потер рукавом висящий на груди значок и отступил от двери, приглашая гостью внутрь. Битва титанов началась.
Наташа прошла в номер, и, бросив полный обещаний взор на Густава, присела на краешек кровати:
– Меня зовут, Наташа, господа.
– О,
