style="font-size:15px;"> – Но у исповеди и у святого причастия бываете?
– Нет.
Свидетельница отвечает не громко, но внятно. Руки ее с сумочкой застыли на животе, и в ушах еле заметно колышутся золотые кольца. От света ли электричества или от волнения она слегка порозовела и кажется моложе. При каждом новом «нет» в публике с улыбкой переглядываются; один в задних рядах, по виду ремесленник, худой, с общипанной бородкой и кадыком на вытянутой тонкой шее радостно шепчет для всеобщего сведения:
– Вот так загвоздила!
– Ну, а Богу-то вы молитесь, конечно?
– Нет. Прежде молилась, а теперь бросила.
Член суда настойчиво шепчет:
– Да вы свидетельниц спросите! Они ведь тоже из таких… Спросите, согласны они?
Председатель неохотно берет список и говорит:
– Свидетельница Пустошкина! Ваши занятия, если не ошибаюсь…
– Проститутка!.. – быстро, почти весело отвечает свидетельница, молоденькая девушка, также в шляпке и модном платье.
Ей тоже нравится в суде, и раза два она уже переглянулась с защитником; тот подумал: «Хорошенькая была бы горничная, много бы на чай получала…»
– Вы согласны принять присягу?
– Согласна.
– Ну вот видите, Караулова! Ваша подруга согласна принять присягу. А вы, свидетельница Кравченко, вы тоже… вы согласны?
– Согласна! – густым контральто, почти басом отвечает толстая, с двумя подбородками, Кравченко.
– Ну вот видите, и еще!.. Все согласны. Ну так как же?
Караулова молчит.
– Не согласны?
– Нет.
Пустошкина дружески улыбается ей. Караулова отвечает легкой улыбкой и снова становится серьезна. Суд совещается, и председатель, сделав любезное, несколько религиозное лицо, обращается к священнику, который наготове, в ожидании присяги, стоит у аналоя и молча слушает.
– Батюшка! Ввиду упрямства свидетельницы не возьмете ли на себя труд убедить ее, что она христианка? Свидетельница, подойдите ближе!
Караулова, не снимая рук с живота, делает два шага вперед. Священнику неловко: покраснев, он шепчет что-то председателю.
– Нет уж, батюшка, нельзя ли тут?.. А то я боюсь, как бы и те не заартачились.
Поправив наперсный крест и покраснев еще больше, священник очень тихо говорит:
– Сударыня, ваши чувства делают вам честь, но едва ли христианские чувства…
– Я и говорю: какая я христианка?
Священник беспомощно взглядывает на председателя; тот говорит:
– Свидетельница, вы слушайте батюшку: он вам объяснит.
– Все мы, сударыня, грешны перед господом, кто мыслью, кто словом, а кто и делом, и ему, многомилостивому, принадлежит суд над совестью нашей. Смиренно, с кротостью, подобно богоизбраннику Иову, должны мы принимать все испытания, какие возлагает
