участия в группах, указывающего на связь их исчезновения с пропажей Маи.
Вернувшись к переписке Пчёлки с ублюдком, приглашавшим её к себе, клявшегося в любви и наобещавшего райские кущи, больше стал обращать внимание на детали сказанного им. Он обольщал очень умело и осторожно. В начале их общения узнавал об интересах Маи, о том, чем она живёт, о чём думает. Он не лебезил перед ней, не боясь высказывать своё мнение, но и не навязывая его Мае, лишь давал пищу для размышлений. Они говорили о вере, о ситуации в мире, о значении счастья и любви, разговаривали об обычаях их культур и предназначении человека. Этот самый Башир казался умным парнем и тонким психологом, дающим Мае сначала то, что хотела она, а потом незаметно подводя её к необходимым ему выводам. И читая, как она соглашается с ним, принимая его точку зрения, я терялся, не понимая, подыгрывает она или действительно начинает думать именно так. Казалось, будто я наблюдал за совершенно незнакомой мне девушкой, какой-то потерянной и уязвимой. Но достаточно было вспомнить о досье, собранном на пропавших девушек, и сомнения отступали. Мая явно решила взвалить на себя непосильную ношу, осмелившись стать участником подобного безумия, и выйти из роли стороннего наблюдателя.
В голове царил полный хаос. Сумбур из спутанных мыслей, отдающихся звоном в ушах и затруднённым дыханием, наконец-то сформировался в слова, определяющие суть происходящего. И только мысленно проговорив их, почувствовал, как кровь леденеет в жилах и земля уходит из-под ног. Внезапно в комнате стало тесно. Стены словно надвигались на меня, собираясь раздавить. Я задыхался, чувствуя, как по лбу стекают капли ледяного пота. Перед глазами мелькали картинки того, что с ней сейчас происходит. Видел её избитое, в кровоподтеках тело, валяющееся где-то в грязном углу, а из перетянутой жгутом руки торчал шприц. Видел, как потные грязные ублюдки накрывали её бессознательное тело своими, издеваясь над моей Пчёлкой. Меня трясло. Тошнотворные образы не желали уходить, атакуя словно стая голодных пираний. Я зажмурился, пытаясь выкинуть их из головы, но они лишь становились ярче. Так не могло быть в действительности! Не могло! Зачем Мае подвергать себя подобной опасности? Она ведь умная, прозорливая и справедливая… Чёрт побери её эту самую справедливость!
Злость возвращала меня к действительности, к тому месту, где я находился, и к имеющимся фактам. Она отправилась на самоубийство. И я не мог допустить, чтобы она погубила себя, и поэтому не имел права сидеть на месте, рисуя себе самые жуткие сценарии, жалеть себя и бездействовать. Закрыв крышку лэптопа и предварительно скинув с него всю информацию на флэшку, забрал с собой записку, найденную в клатче. Я не стал ставить в известность следователя о своей находке, понимая, что после этого её дело будет просто-напросто закрыто, либо задвинуто на дальнюю полку. Никто не станет отыскивать человека, покинувшего страну по собственной воле. Рано или поздно это выяснится в том случае, если они будут добросовестно выполнять свою работу. Ну а до того, как этот момент настанет, возможно, им удастся разузнать ещё какую-то информацию, которую я могу упустить.
Правильно
