Аспид и пограничник в чине старшего вахмистра.
– Боевая задача у нас остаётся прежней, будем сдерживать нихонцев и ждать подкрепление, – вещал командир заставы.
Я переминаться за дверью в ожидании, пока на меня соизволят обратить внимание, не посчитал нужным и при первой же паузе прямо с порога отрапортовал:
– Господин штабс-ротмистр, младший вахмистр Линь по вашему приказанию явился!
Офицер с четырьмя звёздами и единственным просветом на погонах оценивающе глянул на меня, страдальчески вздохнул и объявил:
– Принимай командование пехотным взводом.
– Я? – у меня от изумления даже голос осип. – Взводом?
– Взводом-взводом, – с усталой и какой-то совсем уж невесёлой улыбкой подтвердил штабс-ротмистр, выглядевший так, словно не спал пять ночей кряду, и добавил: – Бойцов первого и второго отделения переведи на позиции третьего и четвёртого. Займись этим прямо сейчас.
– Будет исполнено! – взял я под козырёк и покинул командирский блиндаж откровенно сбитым неожиданным назначением с толку.
Я – взводный? Как так-то?
И будто мало того было, меня тут же окликнули:
– Господин вахмистр!
Обернулся, а это от госпитальной палатки, опираясь на заменившую костыль рогатину, ковыляет Демид.
– Господин вахмистр, меня выписали!
Я испытывал антипатию к политическим убеждениям белобрысого добровольца, да и сам он мне нисколько не нравился, вот и уточнил:
– Точно выписали?
– Отпустили, – поправился Демид. – Царапина, говорят! Сама заживёт! Только на перевязку приходить велели.
В госпитальной палатке оперировала кого-то бригада медиков; прежде я в ту сторону старался не смотреть, а тут зацепился взглядом и передёрнуло.
– Отпустили? – с сомнением произнёс я, но решил, что дарёному коню в зубы не смотрят, а хромой стрелок лучше пустого места, вот и распорядился: – Двигай в расположение!
Сам же я отправился принимать командование над взводом, в котором после боя осталось только двадцать четыре человека – это без меня, зато с хромым Демидом и всеми прочими контуженными, сильно и не очень. Ладно хоть ещё командовавший третьим отделением ефрейтор, несмотря на говорящую фамилию Бирюк, оказался мировым парнем из сверхсрочников, и я с чистым сердцем поручил его попечению всех бойцов за исключением собственных подчинённых. Возник, правда, немалый соблазн забрать себе станковый пулемёт с расчётом, но по здравом размышлении от этой идеи я отказался. Второй «Хайрем», увы и ах, накрыло прямым попаданием из танка, а оставлять отделение совсем без автоматического оружия – не дело. У нас-то трофейный пулемёт имеется.
Помимо патронов и гранат, мы с ефрейтором поделили лопаты и кирки, чему моё отделение нисколько не порадовалось, но ворчать никому и в голову не пришло –
